Очной ставки с Валентином Казначей не выдержал, но озвученная им версия никакой критики не выдерживала. То есть, конечно, звучало все гладко, но Базиков учился бандитизму не по книжкам, так что в этой области если кто и мог его объехать на кривой кобыле, то всяко не Казначей.
Угадав с предположением о звонке Артема по «02», Вован слегка взбесился. Его стукач знал только про одно сообщение, но ведь Казначей обещал дополнить информацию. Может, успел позвонить вторично?
– …теперь я не уйду отсюда, пока не услышу всей правды.
Он встал перед сидящей на диване Верой. Девчонка понравилась с первого взгляда, было в ней что-то, выгодно отличавшее и от дешевых шлюх, и от дам полусвета, с которыми привык общаться Вован. Не говоря о жене – она была на пять лет старше, ни красотой, ни умом не блистала, но имела богатого отчима, что и обусловило выбор.
Вера понравилась с первого взгляда, а после того, как влепила пощечину, Вован твердо решил с ней позабавиться. До последнего момента оставался нерешенным вопрос, как именно это произойдет, будет иметь место принуждение, или она согласится добровольно. Сложившаяся ситуация позволяла совместить приятное с полезным, и Базиков потрепал девушку по голове:
– Раздевайся, милая.
– Как?
– Желательно, красиво… Быть первым Вован не хотел. Он давно заметил, что ему нравится, доставляет удовольствие «для разогрева» посмотреть на процедуру со стороны. Он и с женой записал несколько видеокассет, самые сладкие места из которых прокручивал перед тем, как приступить к исполнению долга. С долгом, в последнее время, обстояло неважно, но до обращения к врачам Вован еще не дошел, находя для себя всякие щадящие самолюбие отговорки, в том числе и услышанную по радио: «Долги отдают только трусы». Добровольцем вызвался Олег, и Базиков с легким сердцем уступил ему право первой ночи. Чугунского вперед пускать не стоило, ни в теперешнем подавленном состоянии, ни вообще. Дорвавшись до халявы, он обычно начинал лютовать, приводя девчонок в состояние полной негодности к дальнейшему употреблению. А за Олега Вован был спокоен, зная, что тот отработает эстетично.
Что касается Перекатникова, то его Вован упомянул просто для маскировки, чтоб усыпить бдительность пленников и лишний раз напугать девку.
Последнее удалось в полной мере. Раздеваться сама Вера не стала, но смотрела на приближающегося Олега такими глазами, что бьио ясно: сопротивления не последует.
– Стойте! – крикнул лежащий на полу Фролов.
В его голосе Вовану послышалось не только отчаяние, но он, увлеченный начинающейся потехой, анализировать не стал, просто двинул ногой, припечатав Семена каблуком по макушке, и даже не обернулся.