Чутье его не обмануло, и довольно скоро Сайлас выбрался из тесного зловонного лабиринта на большую площадь. На мгновение он ослеп и задохнулся. Свежий воздух, наполненный ароматами свежих овощей и трав, яркий свет утреннего солнца, голоса сотен людей, ржание лошадей, хрюканье, мычанье, квохтанье, яркие наряды — все это обрушилось на него одновременно и накрыло с головой. На площади шел веселый торг. Крестьяне с натруженными руками и такими красными лицами, что хоть прикуривай, надрывая глотки, зазывали покупателей. Городские хозяйки, служанки, кухарки со степенным видом прохаживались между рядами, придирчиво выбирая, осматривая, препираясь, торгуясь. Какое-то время Бонсайт бродил среди толпы, осматриваясь, удивляясь диковинным товарам и даже просто домашней живности, прислушиваясь к визгливым голосам торговок и чувствуя себя, как в 1002-й сказке Шехерезады. Все романтическое, что еще оставалось в его потрепанной душе, всколыхнулось, и он радовался происходящему как ребенок.
— Эй ты, полоумный, прочь с дороги. — Здоровый детина резко оттолкнул его в сторону, чтобы он дал дорогу паре знатных дам.
Сайлас оторопело отступил, но скоро пришел в себя и решил быть несколько осторожнее. Однако, несмотря на всю свою решимость, он так и проходил с открытым ртом среди рядов до самого закрытия торгов. Правда, не совсем безрезультатно. Стараясь не привлекать к себе внимания, он делал покупки и вскоре стал обладателем вместительной сумки, скромного наряда, кинжала, кошеля и прочих мелочей. Наступал вечер, и Сайлас обнаружил, что очень голоден и просто валится с ног от усталости.
Он осведомился у какого-то горожанина, где находится ближайший постоялый двор, прибавив в свой голос сильный иностранный акцент, чтобы избежать ненужных расспросов. Добредя по указанному адресу, Бонсайт представился ученым-врачом, прибывшим из-за границы и нуждающимся в отдыхе. Увидев золото, которым Сайлас предусмотрительно запасся, хозяин постоялого двора не стал ни о чем спрашивать, а просто предоставил в его распоряжение небольшую комнату и обильный ужин.
Еду подавала толстая неопрятная женщина, и, заметив ее бегающие глазки, Сайлас решил внимательнее смотреть за своим кошельком.
«Итак, что мы имеем в активе, — поглощая очень жирные на его вкус блюда, думал он, — с деньгами порядок, благо, можно сказать, я почти ходячий монетный двор. Одеждой запаслись. Наверное, нужно купить коня, хотя я не очень хорошо помню, ездили ли врачи верхом? Скорее всего, ездили, но неплохо бы уточнить. Так, теперь нужно еще кое-что докупить, скорее для антуража, и приступить к основному».