Куда же офицер денется без отпускного билета? Никуда не денется — покружит, поскулит да и поедет в дом отдыха, и там уже, в последний день отдыха, его вызовут и вручат его отпускной — дуй на все четыре!
9 января была сказочная метель. Именно в такую метель пропал сказочный мальчик Кай, и сказочная девочка Герда его замучилась потом разыскивать.
В десять утра собрались у ДОФа: жёны, дети, коляски, пелёнки — полный комплект. Ждали командира, который вот-вот должен был подойти.
Вера в будущее падала с каждой минутой. Поезд был в час ночи уже 10 января. Наконец пришёл командир, и через двадцать минут, после обмена выражениями через телефонную трубу, стало известно, что катер, который заказали для экипажа давным-давно, внезапно, скоропостижно ушёл куда-то с какой-то комиссией.
— А что же вы не поинтересовались? — сказала трубка на том конце и повесилась.
Горыныч брякнул шапкой об пол и, закатив глаза, покачиваясь с пятки на носок, чуть слышно красиво завыл.
— Найдите мне любое транспортное средство,— сказал он минорно, когда закончил красиво выть.
Некоторые из тех, что всю жизнь паслись на асфальте, скажут:
— А чего же они не поехали на автобусе?
— Хи-хи,— скажем мы,— автобусы в нашей тундре тогда с трудом водились.
И потом, какие автобусы рядом с военно-морской базой? Дорог нет, метель, пурга, заносы, полярная ночь, северное сияние, росомахи…
Через часик достали воина-строителя на самосвале. Вы ездили когда-нибудь на самосвале? Нет, не в кабине, а сверху, когда кузов подпрыгивает подкирпиченным верблюдом, а ты стараешься держаться руками за борта, приседая в остатках железобетона. Жаль, что не ездили.
Когда воин-строитель вылез из своего самосвала, получилось незабываемое зрелище: капитан первого ранга и воин-самосвальщик говорили друг другу «ты» и, разгорячившись, пихались в плечо с криками: «Да брось ты… Да иди ты…».
Сторговались по пятерке с носа. Он согласился сделать только двадцать ходок до того места, где водятся автобусы.
— Запомнили? — спросил воин.— Только двадцать!
Все запомнили, он повернулся к самосвалу, и началось: жёны запихивались и уминались в кабине вместе с колясками и детьми; двадцать первая жена зря волновалась — её запихнули вместе с двадцатой. Кузов самосвала был совершенно ни к чему не приспособлен, и мужья добирались самостоятельно.
Через восемь километров жёны выбрасывались вместе с колясками и ждали. Ветер и снег в несколько минут делали из обычного человека снежного. Мужья бежали восемь километров бегом, и перед ними висели мокрые лица их жён.
Автобус пришёл ровно через полчаса после того, как самый дохлый дотащился до стаи. И в Кислую, в губу Кислую. Вы не были в Кислой? Прекрасная губа!