Цианид по-турецки (Амнуэль, Клугер) - страница 7

По дороге я рассказывала о смехотворных опасениях Генри, но Макс воспринял их с полной серьезностью.

— Это же Пурим, праздник, связанный с двумя убийствами. Первое удалось предупредить: злокозненный потомок амалеков хотел погубить своего конкурента Мордехая, но его интрига привела к обратному результату и казнен был именно он, а в назидание народу вслед за ним казнили и десять его сыновей.

— О времена, о нравы!

— Ничего, детка. Кое с кем иначе нельзя… Это я тебе как адвокат говорю.

— Надеюсь, на празднике не будет никаких ритуальных жертвоприношений?

— Ты чего? Это тебе твой любимый босс наплел? Ничего такого, детка. У нас это не принято с ветхозаветных времен.

Я с трудом сдержалась, чтобы не пустить в ход скалку: миллион раз просила Макса не называть меня деткой.

— Но ты должна быть начеку, детка, — продолжал Макс. — Все-таки это маскарад, множество людей, скрывающихся за масками, кто знает, что у них на уме… Маскарад — самое подходящее место для сведения счетов.

— Ты специально пытаешься напугать меня, Макс? У тебя ничего не получится. Мне хватило пророчеств Генри.

— Ладно, детка. Конечно, я шучу. Будет вкусная еда, небольшой спектакль и танцы. Кошерному еврею полагается напиться так, чтобы Амана не отличать от Мордехая, но к тебе это не относится, а я за рулем.

— Помнится, ты обещал мои любимые булочки с маком. Я уже решила, что завтра у меня будет «разгрузочный» день.

— Ты забыла, что завтра мы обедаем у мамы?

— Ох. Мне придется выбирать между булочками с маком и фаршированным карпом.

— Надеюсь, ты сделаешь правильный выбор.

Мы выехали на Рамбам-авеню и оказались почти у цели. Еврейский квартал мало чем отличается от остальных, разве что странными названиями улиц, наличием синагоги и большого количества религиозных евреев, перепутавших время и эдак лет на триста отставших от современной моды.

Макс нашел парковку недалеко от общинного дома. Мы надели маскарадные маски, я взяла Макса под руку и, образовав весьма экстравагантную пару, мы двинулись в сторону общинного дома, из которого уже доносился веселый шум празднества.

Для прогулки в хитоне было довольно прохладно, я накинула плащ и попросила Макса прибавить шаг. Общинный дом, занимавший двухэтажный старинный особняк из когда-то красного кирпича, с облупившимися и закопченными стенами, как две капли воды походил на здание общественной бани, куда в детстве мама силком водила меня по четвергам. Я даже засомневалась, как в таком мрачном строении, отродясь не знавшем ремонта, можно организовать веселый праздник. Зато внутри общинный дом являл собой полную противоположность. Мраморные полы и колонны, персидские ковры с восточным орнаментом, обилие зеркал, витражи в окнах. Все свидетельствовало о респектабельности его владельцев.