Комната была заставлена цветами. При других обстоятельствах Вирджиния могла бы решить, что она попросту остановилась в мотеле какого-нибудь маленького городка. Она любила представлять свои книги в маленьких городках. Собирались все жители и, проявив к ней особое внимание, заваливали ее подарками и цветами. Ей дарили оправленные в рамки грамоты и ключи от города – ими были увешаны все стены кабинета у нее дома.
У нее дома.
Вирджиния глянула на пластиковый браслет, надетый ей на руку: «Вирджиния Хэйвен, палата 335, Медицинский центр Северного Миссисипи».
Это не презентация новой книги – она находилась в больнице. И сколько бы букетов ни притащили сюда Кэндас и Джейн, ничто от этого не изменится. Она ощутила прилив страха. К горлу подступил ком, и Вирджиния потянулась за стаканом с водой на ночном столике, но его там не оказалось.
«Пациентам, которым назначена операция, нельзя пить», – она вспомнила наставления медсестры.
Вирджиния была пациенткой. Ее усыпят, затем отвезут в операционную, где доктора примутся разделывать ее, словно индейку на День Благодарения.
– Привет, – произнесла Джейн. – Это опять мы.
Джейн и Кэндас вошли в палату, держа перед собой громадные букеты, заслонявшие их лица.
– Теперь я знаю, куда ты так таинственно исчезла, – заметила Вирджиния. – Опять цветы?
– У шкафа оставалось пустое место – для полноты картины туда просто необходимо поставить букет, – ответила Джейн.
Повернувшись спиной к больничной койке, она засуетилась, украшая палату цветами.
Джейн, как могла, поддерживала Вирджинию в эти страшные дни, помогала ей устроиться в больнице, и вообще держалась молодцом. Но даже она не могла спокойно смотреть на свою лучшую подругу, лежавшую на узкой белой больничной койке. Она придумывала всевозможные предлоги, чтобы выйти, – и убегала то в кафетерий за сладким батончиком, который Вирджиния сможет съесть после выписки, то приобретала хрустальных животных в сувенирном магазине или скупала все розовые розы в городе. Хрустальные побрякушки она расставила на подоконнике, и солнечные лучи, проходя сквозь них, оставляли на стенах радужные пятна.
– Ну как, Кэндас? – спросила Джейн.
– Смотрится хорошо, – ответила девушка.
Кэндас с несчастным видом сидела в самом дальнем углу палаты. Вирджиния понимала, что дочь нуждается в ободрении и поддержке, но она не могла предложить их ни Кэндас, ни кому-либо другому.