– Нет, мы еще не прикрыли вон тот обшарпанный кусок стены, – заявила Джейн, срочно направляясь к двери.
– Куда ты уходишь? – поинтересовалась Вирджиния.
– Гляну прямо здесь, на углу, не остались ли у них еще розовые розы, – кинула та через плечо. – Я сейчас вернусь.
Даже лучшая подруга не могла находиться возле нее. Что-то вдруг словно оборвалось в груди у Вирджинии. – Я не хочу розовые розы, – произнесла она, повышая голос при каждом последующем слове. – Черт побери, я еще не в гробу.
Джейн рухнула в кресло, стоявшее у двери. В глазах ее застыли слезы, готовые ручьями хлынуть по щекам.
– Я и подумать не могла, что цветы ассоциируются у тебя с похоронами, – простонала она.
– Но это так, – сказала Вирджиния.
Женщины старались не глядеть друг другу в глаза, но не из-за обиды, а из-за любви, переполнявшей их обеих. Подруги с того дня, когда их посадили за один стол в детском саду, они делили все – помолвку, свадьбу, рождение ребенка, развод, карьеры. Единственное, что они не могли разделить – призрак смерти. Джейн сопровождала подругу повсюду и почти все время, но остаток сегодняшнего дня Вирджинии предстояло пройти в одиночку.
– Извини, Вирджиния. Я просто не подумала, – оправдывалась Джейн.
Злость, кипевшая в Вирджинии, наконец прорвалась: она упивалась своей иронией.
– Самое время начать думать, Джейн. Я не смогу все время делать это за тебя, – съязвила она.
– Мама! – Кэндас бросилась к двери.
– Кэндас! – позвала Вирджиния.
Кэндас обернулась.
– Я не могу этого вынести. Все и так достаточно скверно, а тут еще вы кричите друг на друга. – Кэндас с трудом сдерживала слезы.
Три дня назад Вирджиния бы с легкостью справилась с подобной ситуацией – но это было до того, как она превратилась в главную героиню драмы.
– Все в порядке, Кэндас. – Джейн обняла дочь Вирджинии. – Спустись вниз, в кафетерий, и выпей чашечку кофе. Я останусь здесь.
– Ты уверена, что все в порядке? – всхлипнула девушка.
– Конечно. Иди же. Я сообщу тебе сразу, как твою маму привезут из операционной, – обещала Джейн.
Дождавшись ухода Кэндас, Джейн прислонилась к стене – она устала и больше не могла скрывать ни этой усталости, ни подавленности. Вирджиния смяла в ладонях простыни, затем тщательно расправила их, затем снова смяла. По коридору прогромыхала тележка, и из соседней палаты донесся жизнерадостный голос, расхваливающий обед.
– Сегодня для вас очень вкусный куриный бульон, миссис Маки… – Снова дребезжание – с тарелки сняли крышку. – Позвольте мне помочь вам устроиться на кровати.
Джейн не торопясь закрыла дверь в коридор, и в палате стало тихо.