Вирджиния притронулась к повязке на груди.
– Потому что я не хочу этого знать, – сказала она.
Ей хотелось забыться, покуда все не закончится.
– Я хочу, чтобы все поскорее закончилось, – прошептала она.
– Все закончится, – попыталась успокоить ее Джейн. – Уже недолго.
Вирджиния верила Джейн, поскольку ничего другого ей не оставалось, поскольку неверие в скорую и счастливую развязку свело бы ее с ума. Она обессиленно откинулась на подушки.
– Болтон уехал? – спросила она.
Дверь распахнулась, и он вошел в палату, привнося с собой надежду, прекрасные воспоминания… и невыносимую боль.
– Нет, – ответил он. – Я не покину тебя, Вирджиния. Ни сейчас, ни в будущем.
Вирджиния знала, что должна отослать Болтона прочь, но у нее не хватало на это храбрости. Кроме того, его спокойная сила обеспечивала ей ту поддержку, которую не могли дать ни Кэндас, ни Джейн. Если она обопрется на него, то, возможно, все закончится благополучно.
– Я рада, что ты здесь, – сказала Джейн.
– Спасибо, Джейн, – он с благодарностью пожал руку рыжеволосой женщины.
«Как легко он ладит с людьми», – подумала Вирджиния. Это была естественная непринужденность, частично выработанная журналистским опытом, но прежде всего вызванная добротой и величием духа.
Кэндас не чувствовала себя столь же спокойно и уверенно в обществе Болтона, как Джейн. Она явно волновалась, смущалась, краснела, бледнела и нервно теребила носовой платок.
– Я… ух… – она прокашлялась и добавила: – Я тоже рада.
– Это много для меня значит, Кэндас, – ответил Болтон, пристально глядя на девушку.
– В последнюю нашу встречу я вела себя по отношению к вам не очень хорошо… Я была к вам несправедлива… Я… я… прошу прощения…
– Извинения приняты, – улыбнулся Болтон.
– Ой, я умираю с голоду. – Джейн схватила свою сумочку. – Кэндас, спустимся в кафетерий и перехватим по бутербродику, что ты скажешь? – Я уже… – Джейн многозначительно глянула на нее, и Кэндас опять покраснела. – Хорошо. Мы скоро вернемся, мама.
Вирджиния была слишком измучена, чтобы возражать против более чем откровенных действий Джейн. Когда дверь закрылась, Болтон подошел к ней и откинул с ее лица волосы.
– Не хочу, чтобы тебя смущало мое присутствие, Вирджиния. Тебе пришлось пройти сквозь суровое испытание, и я не собираюсь упоминать некоторые вещи, чтобы не расстроить тебя еще больше, – сказал он.
– Отлично. – Она закрыла глаза, а он сел в кресло рядом и взял ее за руку. – Болтон… спасибо, что оставил меня наедине с Джейн и Кэндас, когда пришел доктор Мейсон.
– Это был конфиденциальный разговор о чем-то очень личном и болезненном. Если захочешь посвятить меня в него, то я всегда готов тебя выслушать, – он говорил спокойно, но настойчиво.