— Вы же знаете, что пойду.
— Зайди также в банк миссис Фромм и учти ее чек. Это подтвердит ее подпись. Фриц, сегодняшнее блюдо тебе удалось даже лучше, чем в прошлый раз. Весьма удовлетворительно.
На следующий день, в субботу, уже к полудню, я собрал обширную информацию, касающуюся нашей возможной клиентки. Скажу лишь, что пять минут, проведенных благодаря содействию моего друга Лона Коэна в справочном отделе редакции «Газетт», позволили мне установить, что она и впрямь является миссис Деймон Фромм и стоит от пяти до двадцати миллионов долларов. Я не вдавался дальше в ее кредитоспособность, так как вряд ли мы потребовали бы от нее гонорар, превышающий ее состояние. Ее муж, вдвое старше ее, умер два года назад, оставив ей все свое состояние. Детей у них не было. Урожденная Лаура Аттертон, из семьи достопочтенных филадельфийских граждан, она прожила с мужем семь лет до самой его смерти.
На пожертвования мистера Фромма в различные благотворительные учреждения кормилось много разных председателей, председательниц, ответственных секретарей и прочих деятелей, которые после его смерти проявляли глубокий и вполне понятный интерес к его завещанию, но за исключением немногочисленных и весьма скромных отчислений весь капитал отошел его вдове. Однако, исполняя завет мужа, она поддерживала различные филантропические организации и посвящала много времени и энергии их деятельности, особенное внимание уделяя любимому детищу покойного — АСПОПЕЛ, как сокращенно именовали Ассоциацию помощи перемещенным лицам люди, испытывающие затруднение с дыханием или просто экономящие время.
Без четверти двенадцать в субботу Вулф сидел за своим столом в кабинете, а я стоял возле него, проверял вместе с ним список расходов по последнему проведенному нами делу. Вулфу померещилось, что он обнаружил в отчете ошибку на двадцать долларов, и мне предстояло доказать, что он не прав. Но тут Вулфу повезло. Двадцать долларов, которые я отнес за счет расходов Орри Кэтера, следовало выплатить Солу Пензеру, и хотя это никак не влияло на общий итог, но было поставлено мне в минус. Повторяю, это никак не отразилось на общем итоге, так что мы были квиты с шефом. Забрав со стола отчет и подойдя к шкафу с картотекой, я взглянул на часы. Без одной минуты двенадцать.
— Двадцать девять минут после одиннадцати тридцати, — известил я. — Позвонить ей?
Он пробурчал: «Нет», — и я направился к сейфу за чековой книжкой, чтобы проверить некоторые расходы по дому, пока Вулф крутил верньер радиоприемника, желая прослушать полуденные известия. Проверяя корешки чеков, я краешком уха слушал: