— Как отклонить? Вы не можете сделать это!
— Вот как?
— Конечно же! Я имею полное право как представитель интересов миссис Фромм ТРЕБОВАТЬ эту запись от вас! Вы не смеете отказать мне! Ваши действия — неуместное вмешательство в выполнение мною моих прямых обязанностей как адвоката миссис Фромм!
Вулф покачал головой.
— Я опасаюсь иметь дело с вами, и уже одного этого достаточно для моего отказа продать вам запись. Слишком уж вы проворны. Всего несколько минут назад мое предложение продать информацию вы назвали неадекватным и неправомочным, а теперь так же характеризуете мой отказ сделать это. Вы сбиваете меня с толку, и я должен иметь хоть немного времени, чтобы продумать все. Как связаться с вами, мне известно. — Вулф снова взглянул на часы. — Вы опоздаете на похороны.
Кюффнер тоже посмотрел на часы и поднялся. Судя по его выражению, он решил что ему следует уйти, не потеряв лица. Пришлось делать хорошую мину при плохой игре. Он улыбнулся вначале мне, а потом Вулфу.
— Вы уж извините, — заметил он, что я тут слишком свободно разбрасывался обвинениями. Надеюсь, вы поймете меня. Я столкнулся с самой трудной задачей, которую мне когда-либо приходилось решать. Самой трудной…
Я проводил Кюффнера, а когда вернулся в кабинет, Вулф уже ушел в столовую.
В тот же вечер в половине седьмого я сидел в маленьком кабинете помощника прокурора Мандельбаума и давал объяснения.
В этой клетушке трое казались уже толпой. Мандельбаум, средних лет, полный, лысеющий, восседал за письменным столом. Рядом с ним расположился высокий и худой детектив из уголовной полиции Рэндал. Сбоку от меня, за углом стола, примостилась мисс Джин Эстей.
Наша конференция, состоявшая главным образом из вопросов, задававшихся Мандельбаумом, и ответов которые давали я или мисс Эстей, продолжалась уже минут десять, и я решил, что пришло время мне выступить с речью.
— Я не виню вас в том, — начал я, — что вы напрасно тратите не только свое, но и мое время, ибо хорошо понимаю, что при расследовании всякого убийства примерно девять десятых времени тратится впустую. Однако сейчас позволительно спросить: не слишком ли затянулась наша беседа? Мы так ни о чем и не могли договориться, и вне зависимости от существа изложенных фактов я должен покинуть вас. Если мисс Эстей придумала все это, вы можете и без моей помощи попытаться выяснить, почему она поступила так. Если же она говорит правду и я действительно сделал ей подобное предложение, тогда только Вулф, а не вы обязан подвергнуть меня самому тщательному допросу. Если же, как вы склонны верить, меня с этим предложением послал к ней Вулф, тогда при чем тут я? Он имеет полное право даже дать объявление в газете с предложением продать кому угодно запись его разговора с миссис Фромм и хотя это может вам не понравиться, но какое обвинение вы тут предъявите ему? Я пришел к вам по вашему вызову а сейчас хочу вернуться домой и попытаться убедить своего шефа в том, что я вовсе не змея, которую он пригрел на своей необъятной груди.