— Под ним?
— Тоже нет. Я приподнимал тело. Нет его и на виду в комнате. Разве не напрашиваются кое-какие вопросы?
— Напрашиваются. И полицейские, несомненно, их зададут.
— Это я и имею в виду. Никто не видел, как я входил в комнату Луэнта или как покидал ее. Поэтому сейчас я мог бы спокойно вернуться домой или, лучше того, еще поспеть на свидание, если бы не одна деталь: та тысяча, которую он заплатил нам. Я провел в особняке Хака только три часа и сомневаюсь, что могу претендовать на гонорар из расчета триста тридцать три доллара тридцать три цента за час, принимая во внимание то, как обернулись события. Пусть наш клиент и не был величайшим творением природы, но явиться в дом для ведения расследования, мило проболтать, дожидаясь, пока несчастного отправят на тот свет, а затем распахнуть дверь и обнаружить труп — не входит в мои представления о шедевре сыска. Мне это не по нраву. Кроме того, мне не по нраву те замечания, которые позволят себе отпустить Кремер и Стеббинз, когда я позвоню в полицию и сообщу, что кто-то укокошил клиента мистера Вульфа, стоило мне ненадолго отвернуться, поэтому не будут ли они столь любезны приехать и заняться расследованием. Вам эти замечания тоже вряд ли придутся по вкусу.
— Я их не услышу. Есть альтернатива?
— Да. Видите ли, задето мое самолюбие.
— Понимаю.
— Меня бесит, что кто-то считает, будто можно безнаказанно лишать жизни ваших клиентов практически в моем присутствии. Я хочу проучить мерзавца. Я уже предупредил миссис О'Ши, что приглашен остаться на ужин. Убийца сейчас как на иголках. Он ждет, что труп вот-вот обнаружат, и если я хоть наполовину так хорош, как о себе думаю, то увижу, услышу или почувствую это. По крайней мере, стоит попробовать.
— Ты уверен: за тобой все чисто?
— Абсолютно. Что же до волоса на ковре или ненароком оставленного отпечатка пальца, так я заходил в комнату раньше. Хотелось бы отметить, что если, по-вашему, как неоднократно случалось прежде, мы остались кое-что должны клиенту взамен той суммы, которую он нам заплатил, то куда проще будет сквитаться до того, как командовать парадом начнут полицейские. А труп я могу обнаружить и сам, в любой момент, как только понадобится.
— Значит, ты не вернешься домой к ужину, — проворчал он.
Я ответил «нет», повесил трубку и посидел некоторое время, приводя мысли в порядок. Вероятность того, что, перенервничав в ожидании, когда обнаружат тело, убийца как-то выдаст себя, десятикратно уменьшалась, стоило мне одним неосторожным словом или взглядом дать ему понять, что я в курсе происшедшего. Впрочем, так ли? Может, наоборот, следовало припугнуть его?