Если Ма плакала, она становилась отяжелевшей и распухшей от слез, как дерево после ливня. Она ни о чем не спросила сына, даже не заставила его взять добавку. Обнимая его на пороге, Ма забыла сказать, что, переходя дорогу, надо смотреть под ноги. Дверь закрылась. Сэм догадался, что мама опять плачет, и испытал угрызения совести.
В тот же день после полудня мастера Паркера вызвали в кабинет директора завода. Во время воины директор был его ротным командиром. Па называл его «Господин Джеймс», а тот обращался к Па «дружище».
«Зачем он меня вызывает? — думал Па, — Хочет поговорить о предстоящей встрече ветеранов нашего отряда? А может, из-за моего предложения о сменном дежурстве в бригаде?»
Господин Джеймс усадил Па, сел рядом, предложил сигарету и поинтересовался, как дела у Сэма.
— Он весит шестьдесят шесть фунтов, господин Джеймс.
— Точно, как Том, мой младший.
— Они почти ровесники — разница около двух месяцев. Мы оба принесли их в своих солдатских мешках, господин Джеймс! — засмеялся только Па.
— Да, конечно, — сказал патрон, пряча глаза, — к тому же они учатся в одном классе. Мне неприятно говорить об этом, Паркер, напрасно вы отдали Сэма в федеральную школу…
— Почему, господин Джеймс?
— Вы прекрасно знаете, дружище!
— «Федеральная школа», что это означает? — произнес Па после долгого молчания.
— Школа… э… государственная школа.
— И что же, Сэм не живет в государстве, господин Джеймс?
Директор придвинулся почти вплотную к мастеру. Лучшее средство поладить — это жить отдельно. Молодые хозяйки стремятся быть подальше от свекрови, и он от души расхохотался. На этот раз серьезным остался Па.
— Детям очень хочется сблизиться и понять друг друга, господин Джеймс!
— Безусловно. Со временем они подрастут, из них получатся юноши и девушки, которые тоже захотят «сблизиться», а это уже другое дело, Паркер.
— Значит, в федеральной армии, — нахмурился Па, — белые и цветные стоят в одном ряду, а в федеральной школе это невозможно?
— Именно так, дружище.
— Что хорошо для войны, для мира не годится? Да, добрые тогда были времена, господин Джеймс!
Он с трудом отыскал пепельницу и потушил сигарету.
— Решать вам, сержант Паркер, я больше не командир.
Па натянуто улыбнулся.
— Мне нравилось исполнять ваши приказы, мой капитан, но мне не нравятся ваши советы, — сказал Па дрогнувшим голосом.
Они пожали друг другу руки. На пороге патрон задержал мастера:
— Ваше предложение о сменной работе бригады меня заинтересовало, Паркер. Мы к нему еще вернемся. Они разошлись, довольные, что снова оказались на дружеской ноге.