— Разве у нас не одни и те же цели и интересы?
— Их не так уж много.
— Прямо сейчас я бы с удовольствием очутился на теплоходе в открытом море, и чтобы рядом со мной была любимая женщина, а на коленях сидели мои дети.
Селия понимала, что должна скорее избавиться от его опасной близости, подняться наверх, сесть за стол и заняться работой.
Как будто читая ее мысли, Марк покачал головой:
— Никаких отговорок, детка. Я поведу тебя обедать.
«Детка»? Никто из знакомых не называл ее так, ни у кого не было такого голоса, низкого и наполненного теплыми переливами, обещанием того, что неминуемо должно произойти.
— Мы закажем пиццу, мне еще нужно работать.
Судя по тому, как дрожали руки и учащенно бился пульс, ей вряд ли удастся полностью сосредоточиться на работе. Сейчас ей необходимо только одно — отвлечься и снять нервное напряжение.
— Хорошо, только куда-нибудь недалеко и ненадолго.
— Это займет не больше часа. Чарли подсказал мне одно место поблизости.
Прогревая мотор своей машины, Селия наблюдала через ветровое стекло, как Марк счищает снег с капота. Он не сказал, куда они едут. Он вообще ничего не сказал, только попросил одеться поскромнее. Эта просьба исключала «Висячую башню» — любимый ресторан Чарли, и, как она надеялась, все дорогие рестораны с интимной атмосферой в их районе.
Марк сел рядом, и она стряхнула хлопья снега с его пальто, потом включила радио.
— Куда мы едем?
Вытащив из кармана пальто листок бумаги, он вслух прочел адрес.
Она знала это место. Без сомнения, там любят собираться студенты. Что-нибудь с ярким освещением, громкой музыкой, пивом и посредственной кухней. Она сама бы не могла придумать менее романтического места.
Болтая без умолку, она не давала спутнику вставить ни слова, пока они не подъехали к стоянке.
— А что теперь?
Марк вытащил из бумажника два билета.
— Мы что, идем на хоккей? — Селия подумала, что это даже лучше, чем ресторан. Ведь разговаривать среди орущей толпы совсем не просто.
— Нет, здесь устраивается рождественский костер. Будем жарить хот-доги на прутьях.
— На улице? Сейчас минус четырнадцать.
— Я не дам тебе замерзнуть, — пообещал он, выходя из машины.