— По-моему, для влюбленной барышни ты слишком отвлекаешься от темы, Дафни, — проговорила Сильвия добродушно-шутливым тоном. — Отношения с родственниками мужа или жены всегда проблема. Предлагаю забыть о ней на время, а тебе лучше сесть и написать Гаю письмо с просьбой вернуться. Конечно, твое самолюбие будет чуточку задето, зато…
— Самолюбие? — Дафни смотрела на нее в немом изумлении. — О каком самолюбии может идти речь, если один человек любит другого? — Голос ее вдруг изменился. — Вот если бы я знала, что не нужна Гаю, тогда другое дело. Тогда бы я не стала писать ему, это уж точно. Хотя… Непременно дала бы ему возможность доказать свою любовь.
Сильвия с любопытством смотрела на сестру.
— А вдруг Гай думает, что не нужен тебе? Он может проявить гордость и упрямство.
— Но, Сильвия, милая, когда он получит мое письмо, он сразу поймет, — терпеливо, словно малому ребенку, объясняла Дафни. — Он мигом примчится сюда. — Тут лицо ее вновь омрачилось, и она в отчаянии воскликнула: — Но, Сильвия, я же не знаю, где он! У меня нет его адреса!
Сильвия с трудом сдержала улыбку. Дафни, с легкостью отметающая любые возможные психологические трудности, так нелепо испугалась малейшей практической преграды.
— Детка, ты могла бы в любую минуту узнать его адрес у Меррингов, — с улыбкой проговорила она. — Впрочем, Джулиан уже оставил его мне. — И она протянула сестре листок из записной книжки.
Раздался звон дверного колокольчика, Сильвия предостерегающе подняла палец и решительно наказала сестре:
— Сиди здесь, пиши письмо и не высовывайся.
Уверенное пророчество Дафни относительно того, что Гай «мигом примчится», сбылось. На следующий день он приехал на мотоцикле с коляской, набитой нехитрым скарбом и рисовальными принадлежностями. Парень просто сиял от счастья. О помолвке он и думать не хотел, а просто был уверен, что они с Дафни поженятся, как только он получит гонорар за панно. Вот почему ему так не терпелось поскорее приступить к работе.
Теперь ему принадлежала не только спальня, но и комната на чердаке с огромным сводом, которую он превратил в мастерскую, настояв на том, чтобы платить за обе, и в которой Дафни часами позировала ему. Очень скоро она обнаружила, что это весьма утомительное занятие и что художник за работой всего лишь разговорчивый собеседник. Однако, несмотря на усталость, она все же успевала помогать Сильвии, и очень скоро к ней вернулись здоровье и живость. Сильвии оставалось только порадоваться возвращению юноши.
Он и самой ей начал нравиться. Он сразу же стал для них братом, помогал по хозяйству, и чувствовалось, что этот дом и ему теперь родной. К немалому удивлению Сильвии, Гай оказался неплохим счетоводом и разработал для нее гораздо более простой и удобный способ ведения бухгалтерии. В электроприборах и проводке он разбирался хуже Мартина, зато с легкостью выполнял все плотницкие работы.