Он ластами разводит, не знаю, не знаю, ночью тихо было. Конечно, тихо, ежели два пузыря съешь. Тут не то что трактор, ядерную атаку проспишь. Я начальство предупреждал, что нормальную охрану надо, полстройки уже растащили…
– Скажите, Петр Иванович,– перебил я Гнатюка,– трактор был оборудован сигнализацией?
– Чего? – таращится на меня заявитель, будто впервые в жизни услышал про охранную сигнализацию.
– Я спрашиваю, сигнализация была? С брелочка или салонная?
– Да на кой ляд в трактор сигнализация! Кому он сдался?!
– Но его ж угнали, стало быть, сдался! А о сигнализации могли бы и позаботиться. Или крюк какой-нибудь на руль повесить.
– Нет в бульдозере руля. Рычаги только.
– Ну, на рычаг. Как, кстати, двигатель заводится? Ключом?
– Да… Но можно и проводочки замкнуть. Как в машине.
– Это единственный трактор на стройке?
– Нет, еще «Беларусь» старенький есть, но он на месте.
– А на угнанном тракторе только вы работали?
– Есть сменщик, Серега Федин, но он на больняке вторую неделю с язвой двенадцатиперстной кишки.
Слово «двенадцатиперстной» Гнатюк произнес с глубоким чувством собственного достоинства. Не лох, разбираюсь…
– Хорошо, едем дальше. Трактор застрахован?
– Понятия не имею. Это в СМУ надо спрашивать.
– Раньше подобные факты наблюдались?
– Да первый раз такая беда! Командир, выручай! Без хлеба же остался!
– Вы подозреваете кого-нибудь? Может, что-то замечали необычное последнее время?
– Чего у нас подозрительного заметишь? Разве что прораб трезвым на работе появится. Это вот подозрительно.
– Я все понял. Сейчас сделаем осмотр места происшествия.
Сфотографируем, запишем, замерим. А вы передайте командирам, чтоб подготовили заявление на имя начальника отделения милиции и справку о стоимости трактора.
– Вы найдете его, товарищ следователь? – обжигающий, полный трагизма взгляд Гнатюка говорит об искренности чувств.
– Найдем, – твердо обещаю я, – вам повезло. Наше отделение специализируется на розыске тракторов. Собаку, можно сказать, съели. Не вы первый. Пойдемте на стройку.
В отличие от Евгения, который, подобно старине Шерлоку, пишет протоколы осмотров мест происшествий и раскрывает преступления не выходя из кабинета, я решил прогуляться на стройку и все увидеть собственными глазами.
Гнатюк поднялся со стула, выбросил окурок папиросы под батарею и двинулся следом, громыхая грязными сапожищами по чистому отделенческому полу.
Спустя два часа я рассказывал Холмсу-Филиппову о своих сыскных достижениях. Как, едва не утонув в грязи, прополз от сторожки до забора, за которым следы гусениц обрывались, как тщательно собрал осколки стекла. Как обошел близлежащие строения, пытаясь отыскать свидетелей (не нашел), как побеседовал с пенсионером-охранником, находящимся в тяжелом депрессивном состоянии… Как потом позвонил дежурному, потребовав объявить по городу план «Перехват», и услышал в ответ крайне оскорбительные выражения. Можно подумать, гаишнику западло бульдозер на трассе тормознуть. Не одни ж «мерсаки» ловить?!