Не обошел он и столь щепетильной темы, как торговля женщинами. «В одном из дуканов, в котором торговал молодой афганец Али, лет двадцати пяти, мы задержались. Этого парня я знал по совместным делам уже несколько месяцев, он неплохо говорил по-русски, и дело у него шло хорошо. Али так плотоядно смотрел на Ольгу (любовница замполита полка. — Авт.), что та аж засмущалась, хотя прошла и «Крым и Рим».
Я в шутку спросил у него:
— Хуб ханум? (Хорошая женщина?)
— Хуб!
— Хочешь ее трахнуть? — Я показал руками соответствующее движение. Он кивнул. — Тогда пайса давай.
— Сколько? — Он не поверил своему счастью.
Я, чуть подумав, сказал:
— Т]ри тысячи (сто чеков).
— Давай. — Он аж затрясся от предвкушения.
— Ты что, офигел, дурак?! Трахайся с ним сам! — заорала на меня Ольга.
Если вначале это и было шуткой, то теперь во мне проснулся азарт, появилась возможность «подкузьмить» нашему замполиту полка. Тем более я в своей жизни всегда придерживался поговорки «Нет женщин, которые не дают, есть мужики, которые плохо просят».
— Пойдем-ка выйдем, — сказал я ей. — Слушай, ты что теряешь? Тебя твой гребаный политрук забесплатно трахает, а тут пять минут — и дубленка бесплатно, и удовольствие получишь.
При словах «дубленка» и «бесплатно» у Ольги загорелись глаза — б…ская натура брала свое. Я уже вошел в раж, мне как спортсмену нужна была только победа:
— Ты хорошо подумай, мы уже не вернемся.
Она для понта помялась, но, судя по горящим глазам, созрела.
— А вдруг он меня убьет? — спросила она.
— Членом, что ли? Да кому ты нужна? Ты думаешь, ты первая «чекистка», которую он трахает за деньги? Тем более я в дукане постою, на атасе.
Ольга задумалась:
— Только поклянись, что никому не скажешь.
— Клянусь Бабраком Кармалем и Апрельской революцией!
Валерку, который торговался в соседнем дукане, я в это дело посвящать не стал, просто сказал, чтобы он стоял на улице возле дверей и никого не пускал, потому что у нас важные переговоры.
Уезжая из части, я попросил Ольгу надеть джинсы и блузку с длинными рукавами, потому что бродить по Кабулу с дамой, у которой вываливается из блузки грудь, а задница в мини-юбке, — себе дороже, обеспечен полный аншлаг. Все мужское население Кабула, пуская слюни и чуть не кончая, раздевает ее глазами, у них даже от взгляда на обнаженную шею «встает». А мне такая реклама не нужна.
В общем, оставив Валерку у дверей, я вошел с Ольгой внутрь дукана.
— Только с фирменным презервативом, и бабки пусть сразу дает.
Дуканщик не верил своему счастью.
— Пайса (деньги) давай.
Дрожащими руками Али отсчитал мне три тысячи афганей.