Про это же пишет и В. С. Логинов: «Именно поэтому в порту отправки из Союза нас всех переодели в гражданскую одежду. Офицеры и сверхсрочнослужащие были в шляпах, воины срочной службы — в беретах. Остальное: ботинки, костюм, демисезонное пальто было без различий. По прибытии в г. Александрию нас всех одели в арабскую форму без каких-либо знаков различия, и к тому же у нас не было никаких документов. Отличало нас от арабов в тот момент только наличие рязанских, тамбовских и других физиономий, которые можно было объединить одним словом «братья-славяне»… Руководство дивизии для отличия офицеров и воинов срочной службы приняло решение — офицеры носят куртку поверх брюк, а воины срочной службы заправляют ее в брюки. Конечно, своих непосредственных начальников знали в лицо, но порой сверхсрочнослужащие, имеющие соответствующий возраст, живот и комплекцию, принимались за генералов или за полковников. С этим разбирались в каждом конкретном случае».[8]
Но это не помогло — уже те, кто находился на борту третьего транспортного корабля, во время перехода смогли узнать из передач радио Израиля, что они к этому моменту прошли Босфор и Дарданеллы и держат курс на Александрию, а на борту у них находятся сверхсекретные новейшие зенитные установки.
Доходило до смешного: «…Нам присвоили почтовый адрес Москва-400, полевая почта № 06 552. И вот приходит в политотдел части письмо от матери военнослужащего срочной службы. Начиналось оно так: «Гражданин начальник, напишите мне, за что и на сколько посадили моего сына…» Оказывается, некоторые исправительно-трудовые учреждения носили подобный адрес, что вызывало улыбку у отдельных, уж очень сообразительных воинов. А вообще писем с просьбами о помощи семьям военнослужащих приходило много (ремонт домов, заготовка дров и т. д.). И вот из далекой Африки идут письма в райвоенкоматы, сельские советы, на заводы, фабрики и в колхозы с просьбой оказать помощь семье военнослужащего, но ни слова не говорится о том, что он — воин-интернационалист».[9]
О том же вспоминает и служивший в Египте С. Г. Нечесов: «Одна мамаша солдатика нашей роты решила поздравить сына телеграммой с днем рождения, а ей на почте сказали, что в тюрьму телеграммы не принимают».[10]
Вообще, липовая секретность только раздражала людей, не понимавших, почему родина от них отказывается, хотя весь мир и так знал о присутствии советских военных в Египте. Все тот же Логачев рассказывает: «…Русских не было в Египте. Но по дороге следования колонны с боевой техникой и в отстойниках (по нескольку дней отдельные дивизионы ждали, когда будет оборудована стартовая позиция) валялись пустые пачки из-под папирос «Беломор» и сигарет «Звезда» изготовления ленинградской махорочной фабрики им. Урицкого и Моршанской. Эти же пачки, но уже с сигаретами и папиросами наши воины дарили арабским ребятишкам, которые окружали русских воинов на каждой остановке…