Утром Владимир доложил начальнику заставы о случившемся ночью и тот тут же вызвал Асхакова в канцелярию.
- Ты что - алкоголик? – спросил он Асхакова, строгим взглядом всматриваясь в его бегающие глаза.
- Никак нет… - понурившись, промычал тот в ответ.
- Тогда как я должен понимать твое желание употреблять зубную пасту?.. Только не говори мне, что это вкусно и полезно,- так же строго добавил лейтенант Минаев.
- Я не пил… я не знаю, чья это была кружка, и что в ней было налито… - шмыгая носом, забубнил Асхаков.
- А что ты делал один ночью в неосвещенной бытовой комнате?
- Я в туалет вставал, а потом в бытовую комнату на минуту зашел… Просто я не успел свет включить,… я хотел его зажечь, как вдруг товарищ лейтенант вошел….
Было видно, что Асхаков нагло врет, юлит – все отрицая и изворачиваясь.
- Значит, так, товарищ солдат, - обрывая Асхакова, Минаев повысил голос, от чего его густой бас зазвучал еще более весомо и грозно, - если я еще раз узнаю о чем-либо подобном - твоя служба на заставе на этом закончится и продолжится сначала на гауптвахте, а потом в хозвзводе. Вам все понятно, товарищ солдат?!
- Так точно, - потупив взгляд, не выразительно отозвался Асхаков.
Еще немного пожурив, Минаев отпустил Асхакова и, обращаясь к лейтенанту Есипенко, добавил: надо присмотреться к этому Асхакову. Конечно, было бы лучше, если бы мы его с заставы убрали, но нам сейчас для полноты счастья не хватает только, как еще один «ЧеПок» на заставу вешать – без этого у нас проблем выше крыши. Владимир не стал спорить с начальником заставы, сказав лишь:
- Если он пьет зубную пасту, значит, у него с этим проблемы, и об этом желательно сообщить коменданту.
- Сообщим… - буркнул в ответ Минаев.
Все это мгновенно пронеслось у Владимира в голове, и он стал понимать, что с исчезновением с поста рядового Асхакова просматривается какая-то нехорошая закономерность.
…Через пятнадцать минут показался сначала длинный деревянный шест, с красным обтрепанным флагом, а потом, сдавленный с двух сторон склонами глубокого ущелья, пограничный пост. Спустя еще несколько минут Каток влетел на территорию поста.
Откинувшись назад всем своим телом, лейтенант резко осадил взмыленного от быстрой скачки коня, спрыгнул на землю и, бросив повод подбежавшему к нему Корневу, громко скомандовал:
- Пост в ружье! Младший сержант Козлов, ко мне!
Большеголовый сержант с карими глазами и черными, как смола, волосами, подбежал к лейтенанту и, приложив руку к обтрепанной фуражке, доложил о прибытии.