– Позвольте вопрос, Александр Яковлевич, – подал тонкий голос «референт» Врубель. – А вот это сейчас… что это было?
Жирницкий проглотил язык.
– Наш преступник – непуганый смельчак, вот что это было, – презрительно процедил Кудесник. Повернулся к оперативникам. – Работаем, парни. Откуда звонили, все такое – сами знаете, что нужно делать. Запись разговора отдайте психологам, пусть поломают головы. Проработайте возможность синтезировать настоящий голос преступника, ведь должны быть какие-то программы? Но уже сейчас могу сказать – этот парень не противник поболтать. А болтун, как известно… – он перевел исполненный сарказма взгляд на бледного Жирницкого. – Вынужден спросить, Александр Яковлевич, вы готовы расстаться с деньгами?
– Издеваетесь? – вспыхнул чиновник. – Это просто грабеж… Откуда у меня такие деньги?
– А сколько у вас есть?
– Ну, не знаю… Миллион, максимум два… – Чиновник стушевался и опустил голову. Сгорать от стыда уже входило в привычку.
– Браво, – Кудесник манерно похлопал в ладоши. – Действительно, откуда у наших доблестных слуг такие деньги? Все для народа, для города, для процветания страны, встающей с колен… м-да. Извините, Александр Яковлевич, просто вырвалось, полагаю, вам не придется собирать такую сумму. Уж что-что, а работать наша полиция умеет, особенно если ее хорошенько разозлить. Неясное чувство мне подсказывает, что убивать вашу дочь преступники не собираются, мы имеем все шансы их схватить в момент передачи выкупа. Для них важнее что-то другое… Кстати, Александр Яковлевич, – подполковник полиции соорудил заинтересованную мину, – что имел в виду ваш собеседник под выражением «испытание на вшивость»? Вы уверены, что все нам рассказали? Может, пошепчемся в уголке?
– Вы хотели меня видеть, Пал Палыч? – Жирницкий протиснулся в «святая святых» и встал бочком. Пространство кабинета давило кубатурой, величием потолков, помпезностью мебели, сложной личностью его хозяина. Мэр сидел, откинувшись, в кожаном кресле, похожем на трон на колесиках, и думал нелегкую думу.
– Ох, не хочу я тебя сегодня видеть… – пробормотал городской глава. – Ну, ладно, заходи, коли пришел. Ну и видок у тебя, Александр Яковлевич. Пьяный медведь балалайкой избил?
У мэра города Качалова – Пал Палыча Фаустова – была убийственная харизма. Статный, плотный, частично седой, недавно разменял полвека, массивное породистое лицо с тяжелым носом и такими сегодня глазами, что встречаться с ними было сущим насилием над личностью.
Сесть хозяин не предложил – пришлось маячить одиноким перстом посреди гнетущего великолепия.