Такое целомудрие в крестьянской девушке удивило его и позабавило. Опустив протянутую руку, он весело спросил:
– Ты не хочешь мне помочь?
– Откровенно говоря, нет! – ответила девушка. – Но хозяин мельницы и его работник возвратятся только к вечеру, а жена мельника больна и не выходит.
– Значит, если бы ты не сжалилась надо мною, мне пришлось бы стоять здесь как лиса в капкане?
Незнакомец нагнулся, стараясь заглянуть под белый платок, который она надела на голову в защиту от солнца и завязала под подбородком. Но он надет был так низко, что лба и даже глаз не было видно; нижняя часть лица тоже была закрыта, и нельзя было решить, красива она или дурна.
– Ну, маленькая недотрога, – произнес он с иронической усмешкой, – делать нечего, придется тебе помочь мне в беде! Вообрази, что ты сестра милосердия и обязана мне помочь во имя христианской любви!
Ничего не ответив ему, девушка молча уперлась рукой в бок, чтобы придать себе большую устойчивость. И она стояла неподвижно, как стена, пока незнакомец, опираясь на ее плечо, старался вытащить завязшую ногу.
Легкий стон и полуподавленное проклятие достигли ее слуха, вслед за тем нога его очутилась наверху моста, и он несколько раз топнул ею, чтобы убедиться, нет ли серьезных повреждений.
– Постой, не уходи! – крикнул он, когда девушка пошла дальше.
– Мне некогда, рыба испортиться! – ответила она, указывая на сетку с форелью, висевшую у нее на правой руке.
– Я заплачу за рыбу, если она испортиться!
– Нет, нет!
– Нет?… А моя благодарность?
– Оставьте ее при себе!
– Ого, какая ты сердитая! – засмеялся он, смахивая шелковым платком пыль со своего костюма.
Затем он быстрыми шагами догнал ее и пошел рядом, заметив с улыбкой:
– Мне кажется, что под безобразным платком скрывается дьявольски упрямая головка! Ну, а если я так же упрям, как и ты и не желаю воспользоваться твоей помощью даром?
– Тогда вам придется вернуться на прежнее место на мосту! – последовал ответ.
Незнакомец громко рассмеялся и еще раз попытался заглянуть под платок, закрывавший ее лицо.
Девушка обладала природным умом, и ни малейшего следа „крестьянского тупоумия“ не было у нее. Она быстро повернула голову в другую сторону, и ему осталось только любоваться ее фигурой, которая была стройна и удивительно красиво сложена.
Одета она была бедно! Платье было безукоризненно чистым, складки передника туго накрахмалены, но все из дешевого материала. Без сомнения, это была служанка, так как ее вылинявшее платье было городского покроя и раньше, очевидно, принадлежало ее госпоже.
– В таком случае, позволь хоть пожать тебе руку за твою услугу! – произнес он.