— Роберт.
— Да?
— Иди к восточной оконечности подковы.
— Иду.
Пройдя еще несколько живописных плиток, рассказывавших о жизни парка во второй половине XIX столетия, он наткнулся вдруг на нарисованный компас. Стрелка его указывала точно на север, а сам он смотрелся очень трогательно — четыре соединившихся сердца в обрамлении роз.
Роберт, Кэтрин, Адам, Терри.
Вдоль стрелки нарисованного компаса также вился стебель розы. Ему вдруг вспомнился цветок, с которым он постучался много лет назад в студенческую комнатку мисс Кэтрин Роты. С нее, с той розы, все и началось.
Роберт едва не споткнулся от неожиданности, когда ностальгическая картинка в его сознании вдруг резко сменилась другой. Око. Пульсирующее и переливающееся страшными цветами. И голос, которым оно говорило с ним. Он слышал его в своей голове.
Роберт все-таки остановился и на несколько мгновений зажмурился, пытаясь отогнать пугающее видение.
— Угадай кто!
Чьи-то руки закрыли ему глаза. Он резко обернулся, притянул к себе Терри и отыскал губами ее губы. Едва это произошло, как его накрыла волна возбуждения. Он тут же забыл про Око и весь отдался магии поцелуя.
Наконец она отстранилась.
— Что?.. — не своим голосом пробормотал он.
Терри хмыкнула.
— Не забывай, сегодня не пятница. Сегодня у тебя другое испытание, дорогой Роберт Реклис.
Он не понимал, что она ему говорит. Перед глазами у него плыли круги. Ему не хотелось размыкать объятий.
— Кэтрин ушла от меня. Я рассказал ей про нас.
— Это было смело с твоей стороны.
— Я не думал о смелости, когда говорил ей.
— Ты сделал то, что должен был сделать.
Она мягко высвободилась из его рук, и он впервые заглянул ей в глаза. А когда заглянул, понял, что желание стало таять.
— Что с тобой? «Сегодня не пятница». Ты хочешь сказать, что секса больше не будет?
— Не со мной.
— Но…
— Увы, Роберт.
Голос ее чуть дрогнул, а в следующее мгновение по щеке вдруг покатилась слеза.
— Ты что, Терри? Что с тобой?
— Не важно. — Она смахнула слезу рукой. — Слушай меня внимательно, потому что вот-вот сюда вырулят митингующие и станет слишком шумно.
— Что мне делать? Мне нужно вновь увидеться с Адамом?
— Это небезопасно для тебя. Да и для меня, боюсь, тоже.
— О чем ты говоришь? Он же нуждается в нашей помощи… Ты же сама говорила…
— Сейчас он все чаще поступает так, словно ни в чьей помощи больше не нуждается.
От него не укрылось выражение боли в ее глазах.
— Он обидел тебя?
— Нет, но, боюсь, я его потеряю.
— Он погибнет?
— Я не об этом. Я потеряю его любовь.
— Из-за нас?
— Нет.
— Ты жалеешь о том, что у нас с тобой произошло?