Deeper and deeper… Harder and harder…
…Она такая красивая в постели! Еще красивее, чем, когда в платье и на каблуках. Есть женщины, что в постели выигрывают. Их, по-моему, меньшинство. Остальные — даже самые безупречные — почему-то боятся в постели зажженных ламп. Максимум, что могут позволить — одинокую свечку в дальнем углу. Может, эта свечка на краю искаженного пограничного пространства между светом и темнотой и есть тот самый свет в конце туннеля, на который летят все мотыльки?
Так странно — мы провели несколько часов в ночном клубе, танцевали, пили, я курил, но ощущение, что мы чистые. Так мало осталось чистых людей…
— Расскажи мне, каково это — быть актером? — просит через час.
— Хочешь услышать еще одну сказку?
— Нет, хочу правду.
— А может, она горькая?
— Все равно.
Этим двадцатилетним всегда подавай правду, пусть даже горькую. Ни одна еще не просила меня: «Обмани! Сделай так, чтобы я ничего не узнала! Хочу любить тебя, что бы ни случилось…» А зря! «Тьмы низких истин нам дороже нас возвышающий обман…» — писал Пушкин за 7 лет до своей гибели. Думаю, если бы он понял это позже, его жизнь была бы еще короче — низкие истины не только травмируют, но и убивают, и чем раньше это поймешь, тем дольше протянешь… Если правда горькая, мне, например, больше по душе, чтобы врали. Только чтобы врали талантливо, чтобы обман возвышал. Меня трудно обмануть — даже в низкие истины редко верю. А уж, казалось бы, чего проще!
— Ну, тогда слушай, — шепчу на ушко. — У нас по контракту двенадцатичасовой рабочий день. Не трудно прикинуть — на жизнь остается двенадцать часов. Из них восемь хорошо бы поспать. Пару часов тратишь на дорогу к месту съемок и назад. Остается два часа на жизнь, что обычно тратишь на подготовку к следующему съемочному дню. И есть еще тексты, что надо учить… Случаются травмы, так как сцены драк обычно снимаются по старинке — с большим количеством дублей и использованием каскадеров в самых крайних случаях. После травм актеры продолжают работать, как говорится, на морально-волевых… Кое для кого морально-волевые подразумевают алкоголь. Но я не пью во время работы — это табу… Тебе все еще интересно?
— А как в Голливуде снимают опасные сцены? — живо интересуется.
— Десятки камер, подробные репетиции с дублерами. Герой делает один — два дубля на крупных и средних планах. Самое сложное снимается с каскадерами. Засада в таких сценах — если большое число дублей. Люди быстро устают. Ошибаются. Отсюда все эти сломанные носы и челюсти. Чем больше камер, тем меньше дублей…
— Сколько у вас камер?