— В каком завете Моисея дано право отпускать грехи не священнослужителям?! И вне Храма Иерусалимского?! Ты кощунствуешь! Тебя стоит побить камнями!
— Я — Сын Человеческий. Благословлен Господом. Но если вы считаете меня неправым, я скажу так: встань и иди, Симон! Ты очищен!
И в самом деле, в один миг на теле прокаженного исчезли язвы, и он, вначале даже не поверив счастью, затем, осмотрев себя еще и еще раз, кинулся к воротам с радостными криками:
— Я исцелен! Я исцелен!
Иисус торжествовал, в то же время понимая, что не так-то просто сломить упрямство саддукеев и фарисеев. Они переглянулись, и тут же двое из них поспешили в город.
Значит, не закончилось испытание. А он, Иисус, напрягавший до предела свою волю, почувствовал сильную усталость и расслабление. На второе подобное исцеление ему, без нужного отдыха, не хватит сил.
«Нет! Нельзя отступать!»
Он сдавил себя в кулак и уверенно зашагал к воротам, вовсе не замечая ни саддукеев с фарисеями, расступившихся перед ним, ни толпы, почтительно склонившей головы.
Первые шаги за воротами. На пути сотник городовой стражи. Преклонил колено. В глазах же его насмешливое торжество. Предвкушение того, что он блестяще выполнит поручение фарисействующих законников. Взмолился:
— Яви милость. Дочь моя больше года не встает с постели. Расслаблена она. Исцели, молю тебя.
— Ты просишь, не веря в меня! — заговорил Иисус строго и громко, чтобы слышало его как можно больше людей, которые, взбудораженные криками исцеленного, высыпали любопытства ради встречать пророка-чудотворца, назвавшего себя Сыном Человеческим. — И все же я исполню твою просьбу, зная, что после этого ты уверуешь. Пойдем в твой дом.
— Мой дом не достоин твоего посещения. Я — идолопоклонник. Но если ты, Сын Человеческий, благословлен Господом, поступи так, как поступаю я: повелю стражнику, и он исполняет. Если на тебе промысел Господень, повели, и будет исполнено.
Плюнуть на сотника и его расслабленную дочь и растереть, а не слушать оскорбительные речи, но рядом, вот они, — саддукеи и фарисеи, которые на подобный его шаг рассчитывают, чтобы затем ославить его, наречь лжепророком; вокруг — множество народа, тут не до обид. Нужно собрать всю свою волю в единый луч и послать его в дом сотника, к ложу расслабленной девы.
Почувствовал удачу. Встала дева. Тогда он мысленно повелел ей: «Выйди из дома отца своего и приди сюда, пред очи его!»
А сотник уже с нескрываемым сарказмом:
— Господи, яви милость, исцели…
— Я — Сын Человеческий, благословенный Господом, исцелил твою дочь, — сдерживая все более растущую неприязнь к солдафону, тупо исполняющему приказ саддукеев и фарисеев, отвечал спокойно Иисус. — Скоро она поклонится тебе и мне. Тогда и ты, и она, уверуете в меня, а саддукеи и фарисеи будут посрамлены.