-- Клянусь! Клянусь, что этого не было, потому что этого не могло быть никогда! Провалиться мне на этом месте, если вру!
-- Значит, ты водил какую-то девчонку в итальянский ресторан в Париже. Говори, кого?
-- Нет, я никого не водил! Скорее это кадр из фильма.
-- Что?
-- Мне кажется... Должно быть, я видел в кино такую сцену: влюбленная пара в ресторане, и хозяин все время демонстративно ухаживает за дамой...
Она опускает глаза и несколько секунд глядит на скатерть; кончиками пальцев она катает крошку хлеба возле тарелки.
-- Ничего тут такого нет, -- добавляет он, помолчав. -- Кино теперь снимают про все.
В ресторан входит уличный певец. Он запевает "Torna Sorriento" ["Вернись в Сорренто" (итал.)], аккомпанируя себе на мандолине, и пробирается между столиками. Вот он уже стоит возле нее. Он поет только для нее, словно это серенада. Муж стискивает пальцы, он изо всех сил старается сохранить на лице улыбку, но левый уголок его губ подергивается, как от нервного тика. Ему явно неприятно, что их троица привлекает всеобщее внимание.
Только некоторое время спустя, уже на террасе кафе "Флориан", он успокаивается: никто больше не обращает на них внимания, они уже не актеры, а зрители. Спектакль, который они пришли смотреть, -- это толчея иностранных туристов на площади. Она не устает (уверяет она) смотреть на это "непрерывное кино". Иногда, правда, кажется, что она педалирует, демонстрируя эту свою увлеченность, играет ею, словно веером, но он готов участвовать в этой игре: ничего нет приятнее (он говорил ей это уже несколько раз, как бы желая подчеркнуть их согласие во всем), чем вместе смеяться над одним и тем же. Помимо близости, больше всего роднит людей смех... Минуты, когда их обоих вдруг охватывало неудержимое веселье, были, бесспорно, лучшими за все путешествие.
-- До чего эти люди омерзительны, -- говорит она (сегодня зрелище толпы на площади забавляло ее недолго). -- Во всяком случае, большинство. Летом не стоит сюда ездить.
-- А где летом не встретишь туристов? Разве что на Огненной Земле или в Гренландии.
-- Ты только погляди на них! Какие уроды! Надо бы запретить людям с такими рожами ездить в места вроде Венеции.
-- Подлинный интеллектуал, да еще левых убеждений...
-- Прежде всего, я не считаю себя интеллектуалкой. Потом левые убеждения вовсе не обязывают проводить жизнь в обществе всякой шушеры.
-- Ты их считаешь шушерой?
-- Еще бы! И французы хуже всех. Ты видел, как сегодня утром группа молодых обормотов пела "Прощай, до свидания!" перед Святым Марком?