И больше ничего. О наркотиках ни слова. Но фотография Закери, бьющегося в руках двух мужчин, оттаскивающих его от отца, не оставляла сомнений в причине его «расстройства»: волосы всклокочены, рубашка порвана, взгляд безумный, рот искажен криком.
Смоки улыбнулась. Закери не врал, когда говорил, что его отец — богатый человек. Она допила кофе и еще раз просмотрела статью. «Джо Калвин, президент «Квадрант финанс инкорпорейтед»… Вот это удача!
У себя в комнате, которая при дневном свете казалась еще более грязной и запущенной, чем ночью, Смоки переоделась, тщательно продумывая каждую деталь туалета. Она остановила свой выбор на короткой обтягивающей кожаной юбке, шелковой блузке с глубоким вырезом и белых туфлях на высоком каблуке. Накрасив губы алой помадой и всунув в уши дужки золотых сережек, Смоки вышла из дома и направилась пешком к 14-й улице, где без труда можно было поймать такси, чтобы добраться туда, куда ее неудержимо манил запах больших денег.
Тиффани швырнула сумочку на столик в прихожей и сняла туфли. В квартире было тихо, вероятно, Ширли и Мария уже закончили работу и разошлись по домам. Какое счастье оказаться наконец дома!
— Глория, я вернулась, — крикнула Тиффани. — Есть что-нибудь срочное для меня?
На столике была разложена почта, среди писем она заметила записку от Ширли, но с этим она разберется потом.
— Есть, — раздался в ответ незнакомый женский голос.
Тиффани вздрогнула от неожиданности и обернулась. В проеме двери, ведущей в гостиную, маячила фигура в розовом платье, туго обтягивающем бедра и грудь. Розовая лента поддерживала забранные в хвост белокурые кудряшки, а выражение маленьких глаз на одутловатом лице было откровенно враждебным. В одной руке женщина держала бокал с виски, в другой — дымящуюся сигарету. Она сделала шаг вперед, пошатываясь на высоких каблуках, и, борясь с икотой, повторила:
— Есть.
Это была жена Ханта.
— Что вам нужно?
— Я ищу своего мужа.
— У вас к нему какое-то дело? — Тиффани снова влезла в туфли и теперь смотрела на Джони свысока.
— Я тебя в первый и последний раз предупреждаю!.. — взорвалась Джони. — Оставь его в покое! Ты его очередное мимолетное увлечение, не более того! — Она развернулась и направилась в гостиную. Тиффани ничего не оставалось, как последовать за ней. — И не думай, что ты какая-нибудь особенная. Он любит меня и детей и никогда не бросит нас, понятно? Можешь сколько угодно вешаться ему на шею, это не поможет. Ему плевать на твои деньги и связи. Его не купишь. А именно это ты и пытаешься сделать. — У нее потекла тушь и размазалась губная помада, след от которой алел на стенке хрустального бокала. В колючих глазах сверкала ненависть. С трудом удерживая равновесие Джони подошла к бару, плеснула еще виски и залпом выпила.