Он оказался в розовом саду, окруженном высокими стенами из красного кирпича. Вдоль одной из стен стояла беседка, почти полностью скрытая под зарослями вьющихся розовых роз. В центре беседки был небольшой фонтан с белыми мраморными скамьями вокруг него. Девушки, которых он искал, вместе с другими разговаривали с двумя женщинами постарше, стоявшими спинами к Эцио. Именно их охранники проводили Эцио в сад. Когда он подошел, женщины обернулись.
Он собрался было представиться – на этот раз Эцио решил попробовать другую тактику – но у него отвисла челюсть.
– Мама! Клаудия! Что вы здесь делаете?
– Ждем тебя. Мессер Макиавелли перед отъездом сказал, что мы сможем найти тебя здесь.
– Где он? Вы виделись с ним во Флоренции?
– Нет.
– Но что вы делаете в Риме? – тупо повторил он. Его переполняли растерянность и тревога. – На Флоренцию напали?
– Нет… ничего подобного, – ответила Мария. – Но слухи оказались правдивы – наш палаццо был разрушен. Там у нас больше ничего не осталось.
– Но даже если бы он не был разрушен, я никогда бы не вернулась в цитадель Марио в Монтериджони, – вставила Клаудия.
Эцио посмотрел на неё. Он понимал, что для женщины вроде сестры, это место окажется тихой заводью. Он кивнул, но на сердце у него было неспокойно.
– Поэтому мы здесь. Мы купили дом в Риме, – продолжала Мария. – Наше место рядом с тобой.
Мысли лихорадочно крутились в голове Эцио. В глубине сердца (хотя он с трудом мог заставить себя признать это) он всё ещё чувствовал, что мог предотвратить убийство отца и братьев. Но у него не вышло. Мария и Клаудия были теперь его единственной семьей. Не подведет ли он на этот раз их? Он не хотел, чтобы они от него зависели.
Он притягивал опасности. Если они будут рядом, не навлечет ли он на мать и сестру беды? Он не хотел, чтобы их смерти тоже легли на его плечи. Лучше бы они оставались во Флоренции, где у них были друзья. В городе, снова процветающем под мудрым правлением Пьеро Содерини, они были бы в полной безопасности.
– Эцио, – проговорила Клаудия, прерывая его размышления. – Мы хотим помочь.
– Я собирался уберечь вас, отправив во Флоренцию, – он пытался скрыть раздражение, звучавшее в голосе, но внезапно понял, что огрызается. Мария и Клаудия выглядели растерянными, и хотя мать быстро успокоилась, Эцио заметил, что сестру задели и обидели его слова. Она сумела угадать его мысли?
К счастью, их прервали Аньелла и Лючия.
– Мессер, простите нас, но мы беспокоимся. Мы до сих пор ничего не знаем о госпоже Солари. Вы знаете, что с ней?
Мысли Эцио все еще крутились вокруг Клаудии и выражения обиды в её глазах, но он обратил внимание на вопрос. Чезаре, должно быть, много времени посвящал сокрытию своих преступных действий. Практически каждый день из Тибра вылавливали тела, причем некоторые уже пробыли в воде некоторое время.