Это ещё предстояло проверить на деле.
Во Флоренции Макиавелли поделился с ним новостями. В этот город Эцио по-прежнему вступал с грустью – терзали воспоминания о погибшей семье и лишении наследства. О его последней любви – первой и, если задуматься, единственной настоящей любви всей его жизни – Кристине Веспуччи. Двенадцать лет. Неужели она так давно умерла от рук фанатиков Савонаролы? И вот теперь очередная смерть. Макиавелли нерешительно рассказал, что вероломная Катерина Сфорца, разрушившая жизнь Эцио так же, как Кристина осветила её, умерла. Бесполезной старухой сорока шести лет, забытой и бедной, давно утратившей как жизненные силы, так и уверенность.
За всю свою жизнь Эцио не раз думал, что лучшая компания, на которую он вообще может рассчитывать, – это он сам.
Но у него не было времени, чтобы горевать или размышлять о собственной несостоявшейся жизни. Время летело быстро, наступило Рождество, и ещё многое предстояло сделать.
Наконец, в начале нового года в день святого Илария [Епископ Аквилейский, священномученик (убит ок. 284 года). День памяти – 16 марта. Святой Иларий, его диакон Татиан, миряне Феликс, Ларг (Largus) и Денис были обезглавлены во времена императора Нумериана.] Эцио был готов. Был назначен день отъезда из Рима, и в сопровождении Бартоломео Эцио собирался отправиться через Неаполь в южный порт Бари.
А в Бари он возьмет корабль.
– Бог с тобой, брат, – сказала Эцио Клаудия в его последнее утро в Риме.
Он встали ещё затемно, а на рассвете Эцио собирался уезжать.
– Позаботься обо всем, пока меня не будет.
– Ты во мне сомневаешься?
– Нисколько. Ты меня так и не простила за тот случай?
Клаудия улыбнулась.
– В Африке есть огромный зверь, которого называют «слон». Говорят, они никогда ничего не забывают. Так же и женщины. Не волнуйся, Эцио. Я за всем присмотрю до твоего возвращения.
– Или до назначения нового Наставника.
Клаудия оставила эту реплику без ответа. На лице у неё появилось беспокойство.
– Эта миссия… Почему ты едешь один? Почему так мало рассказал, зачем и куда едешь?
– В одиночку я буду передвигаться быстрее, – ответил Эцио. – Я оставил тебе бумаги отца. Распечатай их, если я не вернусь. Я уже рассказал тебе всё, что нужно знать о Масиафе.
– Джованни был и моим отцом.
– Но он возложил эту ответственность на меня.
– Ты сам возложил её на себя, брат.
– Я Наставник, – скромно ответил он. – Это моя ответственность.
Клаудия посмотрела на брата.
– Тогда безопасной тебе дороги. Не забывай писать мне.
– Не забуду. И не беспокойся за меня: пока я буду в Италии, между Римом и Бари, Барто будет сопровождать меня всю дорогу.