Он сделал всего одну попытку, в самом начале их договорённости. Он подумал, что это может иметь какое-то значение — если она проведёт ночь с ним в Белгрейвии, что от этого исчезнет ощущение, будто их отношения ведут в тупик, — хотя и сам не был уверен до конца в том, что ему хочется этого. Но она ответила в той решительной манере, в какой обычно расставляла всё по местам, что обсуждать тут совершенно нечего. «Этого никогда не будет, Томас». И то, что она назвала его Томасом вместо куда более доверительного «Томми», что предпочитало большинство его друзей и коллег, сказало ему очень многое: что дом на Итон-террас до сих пор полон запахов его убитой жены, и через восемь месяцев после того, как она умерла на ступенях перед этим зданием, он не может заставить себя что-то изменить, и не хочет этого. Он был достаточно умён для того, чтобы осознать: вряд ли можно по-настоящему представить, что какая-то женщина будет спать в его постели, когда одежда Хелен всё ещё висит в гардеробной, когда флакончик духов Хелен всё ещё стоит на туалетном столе, где на щётке до сих пор виднеются несколько волосков Хелен. И пока Хелен присутствовала в этом доме, Томас не мог всерьёз надеяться на то, что может разделить свою спальню с кем-то другим, пусть даже всего на одну ночь. Так что он всё принял как должное, и когда Изабелла произнесла это слово: «Сегодня вечером?» — он отправился к ней, влекомый некоей силой, которая представляла собой одновременно и физическое влечение, и нечто вроде формы забвения, пусть очень краткого.
И этим вечером всё было так же. Днём они встречались с главой Независимой комиссии по проверке жалоб на полицию, по поводу иска, заявленного прошедшим летом неким адвокатом в пользу клиента, параноидального шизофреника, который выскочил прямо на середину лондонской улицы, когда за ним гнались полицейские. В результате он получил множественные внутренние повреждения и перелом костей черепа и теперь требовал денежной компенсации, и его адвокат был полон решимости этой компенсации добиться. Комиссия по проверке жалоб принялась сама изучать данный случай, что потребовало бесконечных встреч со всеми, кто был так или иначе вовлечён в историю; были изучены записи камер наружного видеонаблюдения, опрошены свидетели и так далее, и всё это — под пристальным вниманием лондонской бульварной прессы, с нетерпением ожидавшей, когда комиссия придёт к выводу о чьей-либо виновности или невиновности, или о должностном преступлении, или о несчастном случае, или о стечении обстоятельств, неподвластном чьей-либо воле, или что там ещё могло быть в выводах. Так что встреча прошла напряжённо. В результате и он сам, и Изабеллу были очень утомлены.