Однако Берни был намерен сдержать слово и без малейших сомнений отправился к отцу Валери и заявил:
— Знаете, я мог бы здорово помочь вашей фирме, если вы мне дадите хоть маленький шанс.
И так он и сделал. Не сразу, конечно, а со временем, и за это время сумел произвести впечатление на Валери, постоянно демонстрируя ей свою преданность. А ещё он умудрился сделать молодой женщине ребёнка, когда той уже исполнилось двадцать пять, и следствием этого был побег влюблённой пары. Затем Берни взял фамилию жены, основательно повысил производительность «Файрклог индастриз» и модернизировал выпускаемую ею продукцию, в число которой входили те самые комплекты для туалетных комнат, которые принесли ему фантастическое состояние.
Вот только его сын Николас всегда оставался ложкой дёгтя в безупречной во всём остальном жизни. Линли нашёл целые тома сведений об этом парне. Потому что когда Николасу Файрклогу приходило в голову сотворить что-нибудь дурное, он делал это более чем демонстративно. Напивался на людях, устраивал шумные скандалы, вторгался в чужие дома, хулиганил на футбольных матчах, водил машину в состоянии опьянения, угонял автомобили, участвовал в поджогах — в общем, старался изо всех сил… И даже если бы о наркотиках не говорилось прямо, всё равно нетрудно было бы догадаться о том, что подталкивало Николаса к подобным поступкам. Наследник не скрывался от глаз местной прессы в Камбрии, так что истории о его выходках то и дело появлялись на первых страницах разнообразных газет, тем более что речь-то шла о представителе знатного рода…
Естественным следствием такого образа жизни обычно становилась ранняя смерть, но в случае Николаса Файрклога в дело вмешалась любовь к молодой аргентинке со звучным именем — Алатея Васкес дель Торрес. После прохождения очередной программы реабилитации — на этот раз в Америке, в штате Юта, — Николас отправился в маленький городок под названием Парк-Сити, где прежде были рудники, — видимо, он решил, что это местечко вполне подходит для окончательного выздоровления, что, как обычно, щедро финансировалось его отчаявшимся отцом. Старый шахтёрский городок действительно мог неплохо послужить таким целям, потому что приютился он в Скалистых горах, у хребта Уосач, и сюда каждый год, с ноября по апрель, приезжали со всего света лыжники, и, соответственно, здесь были толпы молодых мужчин и женщин, работавших в качестве обслуживающего персонала.
Алатея Васкес дель Торрес как раз и принадлежала к этой последней группе, и они с Николасом Файрклогом, насколько мог понять Линли, пробираясь сквозь разнообразный словесный мусор, увидели друг друга в одной из многочисленных курортных закусочных. Остальное, как говорилось в большинстве статей, скрывалось во тьме истории. Но последовало стремительное ухаживание, брак, заключённый в мэрии Солт-Лейк-Сити, и очередное падение Николаса в наркотический огонь, что выглядело довольно странным способом отпраздновать начало супружеской жизни, — хотя, подумал Линли, уж что есть, то и есть. К счастью, удивительная физическая сила Николаса Файрклога позволяла ему в очередной раз возродиться из пепла, как фениксу, и в очередной раз постараться избавиться от обуревавшего его демона. Вот только решимость Николаса не повлияла на решение Алатеи Васкес дель Торрес уйти от него меньше чем через два месяца после свадьбы.