— Да-да, конечно.
Я направился к свободному пространству у стены, на которой висел стенд с подробным описанием узла какого-то агрегата связи, и остановился.
— Вот что, Серега, — сказал я доверительно, когда Позднышев приблизился. — Элла сегодня не ночевала дома. Вы с ней близкие друзья. Ты не знаешь, у кого она могла заночевать?
Вид у парня стал каким-то отчужденным.
— Без понятия, — произнес он с деланым безразличием. — Мы с Эллой уже не встречаемся. Поссорились недавно.
Нечто подобное я и ожидал услышать. Ягодкина, по-видимому, завела нового хахаля, а прежнему дала отставку.
— Я понимаю, Серега, ты обижен на девушку. Но с Эллой могла стрястись беда. Я просто не хотел говорить об этом при ребятах. И если ты можешь пролить свет на ее местонахождение, я прошу тебя помочь мне.
Взгляд парня смягчился.
— Но я действительно представления не имею, где она может быть, — произнес он с сожалением. — Мы с Эллой не вели разгульную жизнь. Не пропадали дома у ее подруг или моих друзей. Живем мы в разных концах города, так что встречались в институте на лекциях, ну и после занятий иной раз ходили в кино или кафе. Когда вдвоем, когда с сокурсниками. На стипендию особо не разгуляешься.
— А не было ли у Эллы знакомого мужчины, лет под тридцать, крепкого сложения, смуглого, слегка приблатненного? — спросил я напрямик.
Лицо Позднышева слегка омрачилось. Он помолчал, потом неохотно признался:
— Ну был. В общем-то, из-за него мы с Ягодкиной и рассорились. Я видел его один раз, случайно. Он подъехал на такси к институту, и Ягодкина с ним укатила. С тех пор я к ней не подхожу.
— Гордый, значит, — невольно усмехнулся я. — Может, таким и нужно быть… Еще что-нибудь можешь о том типе рассказать?
— Нет, — невесело отозвался парень. — Он меня не интересует. Вы у подруг Элкиных спросите — у Лены вон или у Ольги…
В этот момент прозвенел звонок. Нужно было успеть переговорить с Леной, и я протянул парню руку.
— Ну пока, Серега, ты не переживай, на твой век девчонок хватит.
— А я и не переживаю, — отвечая на рукопожатие, неожиданно улыбнулся парень. — Мне учиться нужно, а не о девочках думать.
Позднышев явно шутил, я понял это и, слегка дотронувшись до его плеча, одобрительно сказал:
— Тоже верно.
Девицу я перехватил у самой двери в аудиторию.
— Мне нужно с вами переговорить, — придержав девушку за локоток, сказал я, мягко, но настойчиво увлекая ее в сторонку.
Девушка была тоненькая, прямая, с еще по-детски нежным лицом. Сдержанная, преисполненная чувства собственного достоинства, Лена производила впечатление неглупого, хорошо воспитанного человека.