Итак, Маргарите было тридцать. А в 1929 году, когда Булгаков познакомился с Нюренберг-Шиловской, ей было тридцать шесть. Я думаю, вы согласитесь — существенная разница! Хотя, с другой стороны, это ни о чем не говорит — женщина и в сорок шесть может быть прекрасна. Но дело в том, что в декабре 1917 года, когда Булгаков предпринял неожиданный вояж в Москву, Кире Алексеевне исполнилось ровно тридцать лет, не больше и не меньше. А ведь именно тогда должно было состояться их последнее свидание.
Что ж, если уж начали столь удачно толковать фразы из романа, продолжим:
«Маргарита Николаевна не нуждалась в деньгах. Маргарита Николаевна могла купить все, что ей понравится… Она была счастлива? Ни одной минуты! С тех пор, как девятнадцатилетней она вышла замуж и попала в особняк, она не знала счастья. Боги, боги мои! Что же нужно было этой женщине?! Что нужно было этой женщине, в глазах которой всегда горел какой-то непонятный огонечек, что нужно было этой чуть косящей на один глаз ведьме, украсившей себя тогда весною мимозами?»
Ну, ведьма, это понятно — потому что приворожила, завлекла. Но при чем здесь чуть косящий глаз? Встречалось мнение, будто писатель хочет подчеркнуть, что для него важен не внешний облик героини, а жизнь ее души. Странное дело, но на единственном известном мне портрете Кира Алексеевна сфотографирована почти что в профиль, скажем так — в три четверти. И еще — позднее замужество, когда ей было уже двадцать пять, при столь редкой красоте и обаянии. Впрочем, это остается моим личным мнением. А вот единственное достоинство ее избранника было только в том, что — князь. И ничего более заслуживающего упоминания. Так что, возможно, какой-то дефект зрения у будущей княгини все-таки имелся… Да нет, вру! Конечно, ничего такого не могло быть.
А вот почему косящая на один глаз Маргарита, выйдя замуж в девятнадцать, за последующий десяток лет даже не пробовала взять на воспитание ребенка — это остается для меня загадкой. Возможно, и Булгаков этого не знал. Кстати, любопытно было бы узнать, а не косила ли на один глаз тетка Киры Алексеевны, так и оставшаяся незамужней Маргарита.
Читаем дальше:
«…ей нужен был он, Мастер, а вовсе не готический особняк, и не отдельный сад».
Ну конечно же Кира должна была выбрать именно его, Мастера!
«Да, да, да, такая же самая ошибка! — говорила Маргарита зимою, сидя у печки и глядя в огонь. — Зачем я тогда ночью ушла от него? Зачем? Ведь это же безумие! Я вернулась на другой день, честно, как обещала, но было уже поздно».
Все было именно так — разрыв между ними, окончательный разрыв, произошел зимой 1917 года, в декабре, 20-го или чуть позже. А дальше было лишь отчаяние. И тоска. И эту свою тоску Булгаков вкладывает в уста своей героини, Маргариты. Уж очень ему хотелось, чтобы Кира Алексеевна так подумала! И эта ее «та же самая ошибка», то есть совершенная по меньшей мере во второй раз. А прежде она то ли отвергла его, то ли предложила, наконец, расстаться — и было это либо в конце 1916-го, либо в начале следующего года, когда Булгаков побывал в Москве.