В голове что-то щёлкнуло, и мне даже пришлось зажмуриться от воспоминаний, которые вихрем пронеслись в моей голове:
«…Хелли, этим учёным овладело безумие, он не видел в Рике сына, он видел в нём опасного свидетеля. Его посадили в тюрьму на пожизненный срок, не стали казнить из-за того, что у него остался второй сын, который не знал, за что его отца посадили. Правда, безумный эльф вскоре сбежал, и по сей день никто не знает, где он скрывается…»
— Таш, я знаю, это не моё дело и сейчас не самое лучшее время, но всё же… — тихо прошептала я, вспомнив недостающее. — Тебя и твоего брата звали одинаково, ведь так?
— Да. — Таш удивлённо повернул ко мне голову. — Но откуда ты об этом знаешь?
Хранители, как мне ему об этом сказать?
— Твой брат не ушёл от него, — сказала я, закрыв глаза, не в силах смотреть на выражение лица полуэльфа.
— Заткнись! — вскричал некромант, вновь ударяя меня по лицу.
Похоже, что он уже понял, что я всё знаю. Вот только он ещё даже не догадывается, что теперь я точно его убью…
— Твоего брата, Таилшаэлтена, убил твой собственный отец, похоронив его в лесу за кладбищем Эллидара, — выпалила я на одном дыхании, так и не открыв глаза и даже не обратив внимания на то, что теперь у меня саднит уже правая щека.
— Рик! — тихо выдохнул догадавшийся Дерек.
Да, Таш и Рик — два брата, с одним именем на двоих, как и положено светлым эльфам. Те самые братья, о которых рассказывал Пилат, сидя на кладбище в тот день, когда Рик ушёл в спячку. А их отец — тот самый безумный учёный. Все части головоломки наконец-то сложились в одно целое.
Как же магистр Пилат чувствовал себя, видя своего племянника, ставшего упырем? Я не представляю, насколько это больно. Ведь этой весной, когда Рик проснулся, мы все вместе были у него на кладбище и магистр Пилат, пожалуй, был больше всех рад его пробуждению…
— Это правда? — посмотрел на своего безумного отца Таш.
В зелёных глазах полуэльфа плескалась ярость, перемешанная с такой болью, что у меня невольно заныло сердце, словно по нему полоснули острым ножом.
— Да! — неожиданно расхохотался некромант, хотя его смех больше напоминал истерику. — Да, я убил его, и что с того?! Он не хотел участвовать в моих экспериментах и грозился рассказать о моей лаборатории! Да, это я убил его! И что ты мне за это сделаешь? Ты, мальчишка, что ты сделаешь со связанными руками и не обладая даже той толикой могущества и силы, что есть у меня? Толкнёшь телекинезом? На большее ты не способен!
— Зато способна я, — процедила я сквозь зубы, чувствуя знакомое покалывание в запястьях и ломоту под лопатками. — Не стоит недооценивать противника, безумец! Да, может, у Таша и нет особых сил, но ты всё равно просчитался. Такая сила есть у меня.