— Какой солярий, Эль? Ты прекрасно знаешь, сколько я просидел в каземате у твоих выкормышей. Хватит с меня темноты.
— И все равно, здесь слишком светло.
Салех продолжал молча и безучастно смотреть на девушку. Молчание нарушила Эльвира. Сотканная тьмой фигура проворчала:
— Тебе не мешало бы поучиться уважению. Впрочем, я пришла не за этим. Скажи, зачем ты убиваешь вампиров?
— На них приятней охотиться — хоть какое-то разнообразие. Убивать людей скучно и неинтересно. В конце концов, я — хищник, а не убийца.
Салех не врал. Но не говорил он и всей правды. Рабское заклинание на его горле безжалостно наказывало за любую ложь, однако не умело отличать полуправду. Убивая сородичей, высший преследовал и другие цели.
— Люди…
— Эльвира, кажется, я ясно выразился. Я не стану убивать людей только потому, что это нужно тебе. Твой дар слишком опасен, чтобы дразнить его лишними смертями. Мне хватило оборотня.
— Ты упрям, как… как баран.
Пожав плечами, вампир откинулся в кресле и прикрыл глаза. Эту фразу он слышал не впервые. Буравя его злобным взглядом, женщина прошипела, едва разжимая губы:
— Если б ты только знал, как мне иногда хочется оторвать твою башку. Но…
— …я тебе необходим, — закончил за нее Салех, не открывая глаз. — Не всегда сила решает все проблемы, верно?
Лето подходило к концу, и стройка на территории Высшей московской школы магии не останавливалась ни на минуту. Совершенно обычные, без капли магических способностей, рабочие в спешке доводили строение до ума. Строгий, но изысканный интерьер пусть и недостроенного учебного здания производил впечатление на любого, самого придирчивого эстета. Оборудованные по последнему слову техники аудитории готовились принять тысячи дарований со всей страны. Всех — от мала до велика. Волна не делала исключений по возрасту. Так или иначе разветвленная сеть университетов позволяла обучаться магическому искусству почти в любой точке России, но московская Вышка планировалась как лучшая из лучших.
Была, правда, одна проблема…
Кровавые события последних недель сорвали все сроки, и среди уставших, ругающихся матом рабочих нередко мелькали не менее загнанные и столь же изощренно матерящиеся сверхи тринадцатого отдела. После падения «железного занавеса», почти два года скрывавшего правду о магии, сверхи ходили по зданию будущего университета и не скрываясь накладывали защиту.
Хотя более уместно сказать — метались. Сроки горели, до первого звонка оставалось всего ничего, а в среде «чертей» наметился небольшой раскол. После гибели Графа[1]