— Людей есть нельзя. Что значит, они вкусно пахнут?! Я, между прочим, тоже человек. Что значит, невкусный?! Когда это ты пробовал?! И что, правда невкусный?
Меня Ящер распробовал в момент, когда я поил его своей кровью, залечивая рану от упавшей скалы. Обидно, но, судя по скривившейся моське, ему действительно не понравилось. Невкусный. Гурман хренов!
— Ладно, допустим, ты меня не распробовал. Но людей все равно есть нельзя! Во-первых, у нас это не принято, а во-вторых, я расстроюсь! И сильно! Нельзя, понял?!
Ящер расстроенно вздохнул и опустил морду на скрещенные лапы. Пришедший следом образ разъяснил, что по этому вопросу мы достигли временного консенсуса.
— Умница! Будешь себя хорошо вести, сгоняем на севера и устроим тебе настоящую охоту.
Зверь оживился и глянул на меня с любопытством. Пришлось отправить ему расплывчатую картинку лося и бурого мишки. Топтыгин Ящера заинтересовал.
Переждав очередной обход, мы продолжили беседу.
Груз ответственности за безалаберного питомца сильно давил на плечи, и мне ничего не оставалось, кроме как дальше натаскивать зверя на повиновение. Объяснять, убеждать и доказывать. С вынужденными перерывами это действо растянулось до самого утра. Ограничение свобод Ящеру не нравилось, и он периодически начинал проявлять характер.
— Нельзя! Фу, выплюнь! Выплюнь, кому говорю?!
Я с трудом выдрал штатив для капельницы из пасти зверя, едва сдерживаясь, чтобы не треснуть им по кое-чьей голове. Удержало одно — голова «кое-кого» вряд ли пострадает, а вот штатив точно погнется. До сих пор удивляюсь, как мы не разнесли палату вдребезги. Чего стоила только перестановка мебели в попытке замаскировать следы от когтей на бетонной стене. Маленький заскучал, и ему захотелось глянуть, что же находится в соседней комнате. Интенсивно пульсирующая магозащита его совершенно не смущала. Слава всем богам, что я подоспел вовремя. Сдержать любопытство чешуйчатого танка эта «занавеска» не смогла бы.
Ночка выдалась адская.
Мне приходилось следить за временем, обучать и удерживать от проказ Ящера и, что самое страшное, проделывать все это одновременно. Причем под утро, когда в палату заявилась Василек и как ни в чем не бывало уселась в кресло, выяснилось, что все мои усилия оказались напрасными. Не обращая внимания на настороженно ворчащего зверя, Женька недовольно поинтересовалась:
— Ну? И что мне с вами теперь делать?
— Мм…
— Понятно. Ладно, я подожду, пока ты придешь в себя.
Оправиться от шока было нелегко. Я действительно предполагал, что учел все варианты и весьма собой гордился. Необоснованно, как выяснилось.