Сначала он увидел Ивана. Тот сидел на земле, около ног своего невысокого каурого конька, тупо смотрел на руки. Услышав шаги брата, поднял голову.
— Я в волка стрелял, — пробормотал он бескровными губами. — В волка…
В нескольких метрах от них на земле лицом вниз лежала Ольга. Волосы растрепаны, маленькая рука вывернулась ладошкой вверх.
«Мишенька! Я, как всегда, не вовремя?» — вспыхнула в голове Михаила далекая фраза.
— В рубашке родились, Иван Алексеевич, — произнес один из егерей.
— Что произошло? — Михаил присел рядом с Ольгой, не в силах коснуться ее, перевернуть, чтобы удовлетворить свою сумасшедшую надежду — жива!
— Спасла она его, второй раз спасла, — егерь оказался разговорчив. — Этот-то, — он повел ружьем куда-то в сторону, и только сейчас Михаил разглядел лежащего под елкой мужика, — оборотень и есть. Знаю я его. Семен Березин, с Васильевского села. В прошлый-то раз он и задрал барышню, значит, передал ей свое проклятье. Вот она и стала оборотнем. А как на охоту вышли, Семен вот захотел с Иваном Алексеевичем то же сделать. Да она не дала. Кинулась на него. А против мужика у бабы какая сила? Вот он ее и заломал. А как оборотня убили, так и она опять человеком сделалась. Вот ведь, вроде как зверь, а душу имеет.
— Замолчи! — закричал Михаил, сжимая кулаки.
Ольга застонала, он перевернул ее и стал шарить по поясу в поиске фляжки с водой.
Глаза у нее были открыты, и в них словно отразилось высокое серое небо в облаках.
— Теперь вовремя, — прошептала она, закатывая глаза.
Михаил низко склонился, почти к самым ее губам, пытаясь понять, что надо сделать, чтобы спасти.
— Человек над чувствами не волен.
Кто это сказал? Ольга? Или Михаил сам вспомнил недавно сказанные им слова? Или это ветер зашуршал в кронах сосен? Ответить на этот вопрос было уже некому.