Но разговор, как видно, не задался с самого начала. Фабьен был обижен, а мне не удавалось скрыть разочарования в его внешности и того, что второе свидание я сразу же исключила. В общем, получилось, что мы провели время друг с другом только из вежливости. Вяло поговорили о том о сем и убедились, что не имеем ничего общего. Любые мои попытки поговорить о французской или о русской культуре натыкались на стену непонимания. Даже про то, что Севастополь — это город в Крыму, втолковать Фабьену не удалось. Похоже, мой визави вообще не знал, что такое Крым. Он только без конца повторял: «Это наша улица, мы здесь живем!» Впрочем, я в его глазах смотрелась, наверно, так же: понимала вряд ли больше половины, без конца переспрашивала, не смеялась шуткам. Чем дальше, тем больше в его речи было для меня незнакомых слов. Потом Фабьен напел одну из своих песен. Как только я раньше не заметила, что его сочинения — это типичная африканская музыка?!
В конце концов в фастфуд пришли друзья Фабьена и позвали его играть в футбол. Мы вежливо попрощались и расстались, не сомневаясь в том, что уже не встретимся никогда.
Выйдя из «KFC», я поняла, что у меня впереди целый вечер и никаких планов, никакой компании, с которой его можно провести. Оставалось лишь одно — пойти куда глаза глядят в надежде наткнуться на что-нибудь интересное.
Побродив некоторое время по окрестностям, я наткнулась на странного вида большое здание, словно обмотанное разноцветными трубами. Оказалось, что это Центр Помпиду — культурно-образовательный комплекс, посвященный современному искусству. Здесь имелись библиотека, несколько выставочных залов и Музей искусства XX века. Его я от нечего делать решила посетить и провела несколько часов, бродя по залам, наполненным чудачествами современных художников.
Потом снова отправилась куда глаза глядят и набрела на здание Ратуши, которое мы позавчера мельком видели с острова Ситэ. Перед Ратушей находилась Гревская площадь. Чем она знаменита, мне было известно и без Маринки: во времена королей здесь происходили смертные казни. Теперь здесь царило веселье и слышался детский смех: на площади были устроены горки и каток. Наверно, их сделали из искусственного льда, раз они не таяли при здешней плюсовой температуре. Я сделала несколько фоток, а потом заметила станцию метро поблизости. Не поехать ли домой? Слоняться дальше не было никакой охоты.
Как и ожидалось, у мадам Лакордель я оказалась раньше всех. Через час появилась сестра.
— А где Ира с Кариной? — удивилась она.
— Да я от них устала и решила вернуться домой пораньше.