Побывав внутри базилики, я отправилась в обратную сторону — вниз. Несмотря на то что уже почти стемнело, я решила пойти не той же дорогой, какой пришла, а другой — чтобы увидеть еще что-нибудь новенькое.
Увидела, нечего сказать!
Сперва ко мне привязался какой-то дядька. Поначалу я даже не поняла, чего он от меня хочет, и просто испугалась, а когда опомнилась — увидела, что дядька держит перед собой большой лист бумаги на твердой подложке и быстро-быстро работает карандашом. «Вы так прекрасны! Так прекрасны! — повторял он, торопливо рисуя. — Один портрет, один маленький портрет! Откуда вы приехали?» Я сказала, что из России, и дядька мгновенно рассыпался комплиментами в адрес моей родины и моих соотечественниц. Честно говоря, его слова показались мне слишком уж льстивыми, а его манера приставать к прохожим — не самой вежливой… Но, с другой стороны, я встретила настоящего монмартрского художника, которого еще утром так хотела найти в лице Адама! Частью из этих соображений, частью из вежливости, частью благодаря тому, что служитель муз оказался очень болтлив и от него никак нельзя было отвязаться, я выдержала позирование до конца. На создание портрета ушло не более 10 минут. Затем художник предъявил мне лист бумаги… и я увидела совершенно несимпатичную и непохожую на меня девушку! Видимо, шок от неприятного сюрприза, отобразившийся на моем лице, «творец» принял за гримасу восторга. Он быстро накалякал под портретом свою подпись — «Франсуа с Монмартра» и потребовал 10 евро.
Десять евро за эту халтуру?! Да у нас на Арбате в сто раз лучше нарисуют!
— С Монмартра, мадам, настоящая картина с Монмартра! — попытался уговорить меня художник от слова «худо».
Это «мадам» меня окончательно добило. Я что, на замужнюю похожа?! Что, так старо выгляжу?! Да моя мама, которой за сорок, и та обижается, когда ее в трамвае «женщиной», а не «девушкой» называют!
— Сам ты «мадам»! — бросила я по-русски художнику. — Десять евро, еще чего! Да твоим калякам-малякам красная цена — пятнадцать копеек!
Дядька сделал непонимающее лицо, а я развернулась и зашагала от него прочь.
Тоже мне художник! Тоже мне с Монмартра! Да ты сначала рисовать научись! Думаешь, если я из России, так, значит, дурочка! Нет уж, не на ту напал! Я себя облапошивать не позволю! И «женщиной» обзывать не позволю тоже!.. Вот такие мысли крутились в моей голове на протяжении следующего получаса. Я шла, мысленно споря с художником и не разбирая дороги. А когда воображаемая дискуссия наконец закончилась, я обнаружила себя в таком месте, которое совершенно не собиралась посещать! Дома по обе стороны бульвара, по которому я шла, были разукрашены неоновыми вывесками… а эти вывески были такого неприличного содержания, что лучше я его не буду пересказывать! В витринах стояли какие-то штучки для извращенцев, костюмы для стриптизерш, здесь и там предлагалось приобрести видеокассеты или посмотреть шоу определенного содержания… Учитывая, что раньше я не бывала в подобных злачных районах, а на дворе уже совершенно стемнело, мне стало очень страшно. Если здесь есть проституция, то, наверно, и криминала полно! Надо скорей убираться!