Оба замолчали.
Дмитрий покрошил на осетрину базилик, над столом поплыл дразнящий пряный дух, от которого не спасало даже пиво.
— Ну, долго вы еще будете секретничать? — поинтересовалась, вынося тарелки, Леночка. — Есть хочется.
— Разве от тебя что-то скроешь? — с любовью глядя на чадо, улыбнулся Дмитрий. — Ты же хуже всех разведок мира.
— Слабому мужчине любая женщина кажется угрозой, — с достоинством парировала Ленка.
— Не пугай меня, дочь. — Дмитрий погрозил пальцем. — Если в подоле принесешь, позора не переживу.
— Ты бы радовался, если кто-то позарится на твое сокровище, — вступился за крестницу Василий, — у нее же на уме одна работа.
— Всех отпугивает наличие отца — полковника спецслужб, — пожаловалась Леночка.
— А ты засекреть эту информацию, — посоветовал Дмитрий, — нельзя же каждому объявлять: у меня отец — полковник спецслужб.
Леночка не удержалась и сунула за щеку кусок шашлыка.
— Шила в мешке не утаишь.
— Руки! — прорычал Дмитрий. — Матери на тебя нет.
— Есть у меня мать — дядя Вася.
— Какая мать, такое и дитя, — ворчал Щегольцов, снизывая куски мяса с шампура на блюдо, — ты, Вась, все-таки поговори с девушкой.
— Да, — тут же влезла Ленка, — поговорите. На романтическом ужине поговорите. Свечи, шампанское, комплименты. Очень освежает чувства.
— Тебе-то откуда знать?
— Так из книжек, дядя Вася. Вот и проверим теорию.
— Я и так целыми днями чувствую себя подопытной морской свинкой, — пожаловался другу Василий, — а теперь еще и это.
— Тяжелый крест достался ей на долю: страдай, молчи, притворствуй и не плачь. Кому и страсть, и молодость, и волю — все отдала, — тот стал ее палач! — хорошо поставленным голосом трагический актрисы продекламировала Леночка.
— Талант, — с обожанием глядя на дочь, протянул Дмитрий, а Василий вспомнил Леру и их первую встречу. Валерия декламировала Ломоносова.
Что он наделал?
Лучший друг и его единственная дочь, шашлыки по пятницам и открытие сезона охоты на водоплавающих или кабана — это все, что у него есть. Они пускают его в свой мир. Валерия Ковалева — это его собственный мир, в который он пускал бы Димыча с Ленкой. Он отказался от своего мира — вот что он наделал.
* * *
Лера проснулась не оттого, что выспалась, а скорее от удивления, что спит.
Несмотря на все случившееся, проспала царство небесное и еще бы спала.
С чего бы это? Дел по горло, а она валяется.
Чем скорее она смотается на дачу, тем скорее приедет назад, чем скорее приедет назад, тем скорее поговорит с Бочарниковой, чем скорее поговорит с Бочарниковой, тем скорее вернет Василия.
Все это хорошо в том случае, если… если только… если только Василий не использовал анонимный звонок как оправдание для разрыва… Лера ужаснулась собственному цинизму.