– Прости, что ты дашь мне? – спросил Болдин.
– По-ло-ви-ну, – по слогам произнес инструктор и ткнул ножом в содержимое тележки.
– Ммм, – закивал Мишка.
– Тебе что, мало? – с вызовом спросил Соловьев.
– Да нет. В самый раз. Я думаю, полвагонетки угля мне надолго хватит.
– Какого угля?
Мише даже стало жаль Женю. Он выглядел растерянным. Евгений смотрел на черные куски угля и ничего не понимал. Он взял один и ткнул в него ножом. Уголь расслоился и рассыпался.
– Как ты это сделал?
– Что? – теперь не понимал Миша. – Что я сделал?
– Куда ты дел мое золото? – Соловьев начал медленно обходить ставшую бесполезной тележку.
– Какое золото? – Миша попятился назад. Единственное, что он начал понимать, так это то, что человек, который еще пять минут делился половиной угля или золота, теперь был готов убить его за то, чего Болдин и не делал.
– Ты знаешь какое!
Мишку поразило, что Соловьев уверен в его виновности.
– Когда я вышел сюда, перед тобой была вагонетка с углем, – попытался оправдаться Болдин.
– Ты хочешь сказать, что я все это время раненый пер эту тележку с углем?!
– Да.
– Не с золотом?!
– Нет.
– Да я тебя сейчас убью… – Женя, прихрамывая, бросился на Болдина.
– Да подожди ты! – держась на безопасном расстоянии, выкрикнул Миша. – Куда бы я его спрятал? Вот прямо сейчас, куда бы я дел целую вагонетку золота?
Соловьев замер. По всему было видно, что мужчина обдумывает варианты моментального обмена.
– Это не под силу человеку, понимаешь? – не унимался Болдин. – Возможно, шахта играет с нами.
Евгений кивнул и убрал нож.
– Это Сухоруков! – сказал Соловей и снова посмотрел на содержимое вагонетки. – Столько пройти, и все зря.
– Может, и не зря, – вставил свое слово Мишка. – Хрен его знает, что еще нас может ждать в этом подземелье.
Женя пристально посмотрел на Болдина.
– Может быть. Только мне кажется, что золото в вагонетке было самым лучшим.
Прудников буквально ввалился в комнату. Запах разложения он учуял еще задолго до того, как увидел свет. Здесь вонь была сильнее, но Славик, казалось, принюхался. Но обстановка в помещении могла потревожить психику самого здорового человека. Куча трупов слева (откуда их столько?) говорила о том, что их экспедиция здесь не первая. Справа с потолка свисали цепи с крюками. Четыре были уже заняты. На них висели трупы. Два мужских и два женских. Поборов страх и отвращение, Слава подошел к подвешенным телам. Только подойдя ближе, он понял, что они обнажены. Серегу Самсонова он узнал первым. Его тело было практически не тронутым. По крайней мере, спереди. Поворачивать его он не стал. Теперь его мало интересовало, как погиб друг. Рядом висел Борька. Он узнал его по культе левой руки и шине на ноге. Голова была практически отрезана. Она висела на коже. Казалось, дерни – и она отлетит. Лицо друга было залито кровью, но даже это не могло скрыть его улыбки.