– Трусы! – приказал ее любимый.
Наташа начала стягивать тоненькую полоску, едва прикрывающую лобок.
– Ты что делаешь?!
Она не совсем поняла, что происходит. Голос принадлежал ее брату.
– Ты что устраиваешь?!
Наташа открыла глаза. Перед ней стоял Сережка.
– Застегнись! – Он схватил ее за полы рубашки и соединил их. – Застегнись! Что ты устроила здесь?!
Наташа осмотрела себя. Слава богу, в трусах. Она успела расстегнуть только рубаху. Самсонова покраснела и быстро застегнула ее.
– Что на тебя нашло?! Ты вела себя как шлюха!
«Это ты не видел меня на вечеринке у Тимура, – подумала Наташа. – Вот там твоя сестра была точно шлюхой».
* * *
– Стой! – крикнул Мишка и нагнулся, упершись руками в колени. Дыхание сбилось, в боку уже не кололо, там резало, будто невидимый хирург оперировал его наживую.
Соня остановилась и посмотрела на друга.
– Ну, ты чего? Нам надо как можно быстрее добраться до выхода и вызвать помощь.
– Какую помощь?! – не удержался Болдин. – Ты хоть понимаешь, что пока мы доберемся до людей, их здесь всех убьют!
– Ну и что ты предлагаешь?
– Надо вернуться…
– И забить их касками? – язвительно спросила Соня.
Мишка осмотрел себя. Нож, купленный на ярмарке, висел в ножнах на поясе, а вот рюкзаки они бросили там, в зале. В его рюкзаке был травмат «стечкин». Огромная дура. Именно поэтому он и не носил его в кобуре. Если честно, то он вообще думал, что пистолет ему не понадобится. Кто знал, что деревенские так психанут?
«Черт! Придурок! Ты же видел то, что не должен был. Вот они и решили закатать вас всех в банки. У них здесь прямо фабрика по производству тушенки из человека».
– Надо вернуться, – сказал Мишка и достал нож.
– Ну конечно, нож – это круто против десятка сумасшедших с вилами. Это прямо водородная бомба против злобного пука беззубого старика.
– В любом случае это лучше, чем ничего.
Они оба замолчали. Несмотря на то что Мишка так рвался вернуться, он не сделал ни шагу. Все его нутро протестовало возвращению, глупому желанию угодить на вилы. Ведь вполне может статься, что там уже никого в живых и нет.
– Надо идти. – Миша потоптался на месте.
– Пошли?
Соня видела, как Болдин нервничает, и от этого ей стало совсем жутко. Она не хотела возвращаться туда. Не из-за людей с топорами, а из-за Антонины Петровны. Сухорукова знала, что старуха там. Она ждет возвращения своей воспитанницы, и, если она захочет ее раздеть перед друзьями, это будет просто подарком от ведьмы.
– Либо мы возвращаемся, либо ищем выход, – твердо спросила Соня.
– Возвращаемся, – тихо сказал Мишка. – Мы же им нужны.