– Пусть он бежит – и вы тоже бегите. Ясно?
Я хотела побежать за нею, но Дан остановил меня, покрутил пальцем у виска:
– Ладно… Совсем рехнулось существо, пусть идет!
Юлька удалялась, оскальзываясь на снегу.
По здешним меркам, весна в разгаре. Вместо ночи солнце уступает небо серым сумеркам всего на пару часов, а днем превращает снег в сплошную сверкающую пытку для глаз. Кое-где солнце одерживает победу и ухитряется подтопить снег, там появляется скользкая ледяная корочка. Местные старожилы, птицы-кайры, громадными стаями вьются у скал, над полыньями и противно орут. Надеюсь, никакой другой живности здесь нет – ей просто не выжить среди льда и камней! Для нас весна значит, что зубы не раскрошатся от ледяного ветра в первые стуки, губы не примерзнут одна к другой, а сопли не превратятся в сосульки прямо внутри носа. Но мы запросто обморозимся, а потом замерзнем насмерть, если не сможем укрыться и согреться.
Сетка с крупными ячейками, очень похожая на рыболовную, которую мы обнаружили в тюке с амуницией, согреться нам точно не поможет.
– Зачем нам эта гадость?
Я едва не запуталась в сетке, пытаясь упихать ее обратно в тюк.
Кроме сетки нам достались арбалет с тремя стрелами, запакованными в жестяную коробку, тяжелый боевой топор на длинной ручке и меч. Настоящий меч – с очень красивой орлиной головой на рукоятке и длинным, опасно поблескивающим лезвием. Я не удержалась, сняла перчатку и погладила сверкающий металл, пред тем как упрятать обратно в ножны. Никогда раньше мне не приходилось махаться мечом. Больше приходилось драться всякими палками, железными прутьями, один раз даже арматурой, но расстаться с таким совершенством было выше моих сил.
Дан со вздохом забрал себе топор – потому что тяжелый, арбалет достался Лешке, единственному, кто имел представление, как с ним обращаться. Осталась сетка:
– Мы собираемся рыбу ловить?
– Выбросим?
– Римские гладиаторы набрасывали похожие сети на противников. Наверное, считается оружием… – Лешка хороший «домашний» мальчик, в меру упитанный и начитанный. Такие случаются даже в самой затрапезной школе и естественным образом получают волшебных пенделей от других учащихся. Лупят их настолько часто, что они со временем перестают бояться вообще. Мать наверняка давала ему в школу яблоко или вафлю, чтобы он не давился бесплатным обедом, а сейчас наверняка сидит дома и плачет. Жалко ее…
Подвигаю сетку Лешке:
– Хочешь, тащи это оружие сам, а мы возьмем палатку…
Мы еще возились с вещами, когда эхо донесло до нас утробный рев, треск автоматной очереди и обрывки криков, хруст льда и топот… Рядом с нами возник ЗВЕРЬ – жуткое, рогатое и лохматое существо! Похоже на покрытого медвежьим мехом быка, только гораздо больше – он отчаянно мотал раненой головой, глаза заливала кровь, с губ срывались клочья серой пены, капли сочились из простреленного бока и кровавой дорожкой падали на снег. Обезумевшее от ран животное неслось, не разбирая дороги, кажется, прямиком на нас – мы бросились врассыпную, позабыв обо всем.