— Вернись ко мне, мой Жозеф! — со слезами просила она.
Через секунду Элизабет уже была под навесом, на просторном крыльце, на котором теплыми летними вечерами, после ужина, они любили сидеть с Жозефом. Порыв ветра швырнул ей в лицо тысячи острых кристалликов. Стоит только спуститься на три ступеньки — и она побежит к крыльцу дома семьи Дюпре. Сирена смолкла, но поселок неожиданно погрузился в непроглядную тьму. Электричество, освещавшее дома жителей Валь-Жальбера, вырабатывалось фабричными турбинами, но они, очевидно, перестали работать.
«Значит, случилась серьезная авария! — всполошилась молодая женщина, испугавшись темноты. — Авария или несчастный случай!»
Воображение рисовало ужасные картины, в том числе тело рабочего, зажатое челюстями станка или раздавленное прессом. А на полу, и так мокром от воды, лужа крови… И случилась беда, конечно же, с ее Жозефом…
— Нет, я не хочу! Господи, верни мне моего мужа! — закричала она.
Сугробы озаряли улицу призрачным голубоватым светом. Не будь снежной завесы, Элизабет могла бы спуститься без особого труда, но метель, казалось, удесятерила свои усилия. Молодая женщина уцепилась за столбик крыльца. Носком ботинка она пыталась нащупать первую ступеньку. Жозеф утром их расчистил, но снег быстро нападал снова. Однако от своего намерения Элизабет не отказалась. Внезапная потребность хоть с кем-нибудь поговорить подталкивала ее к действию. Их сосед Амеде — хороший парень, который, в отличие от своей жены Анетты, всегда готов прийти на помощь. Он уж сумеет ее успокоить…
«Наверное, они уже успели зажечь керосиновую лампу… Я объясню, что услышала сирену. Ох, какая же я дурочка! Они ведь тоже ее слышали!»
Элизабет споткнулась и упала лицом в обледеневший сугроб.
«Пропустила ступеньку!» — сказала она себе, с трудом поднимаясь.
Ветер дул так сильно, что молодая женщина с трудом держалась на ногах. Медленно она пошла к соседскому крыльцу, между тем как порывы ветра без конца отталкивали ее назад. Свет не горел ни в одном окне дома семьи Дюпре. Призвав на помощь всю свою волю, Элизабет взобралась по ступенькам и кулаками забарабанила в дверь. Но никто ей не ответил.
— Анетта! Амеде! — надрывно звала она, обезумев от страха.
Однако крик ее тонул в реве разбушевавшейся стихии.
«Где же они? — недоумевала молодая женщина. — Наверное, спят. Или, может, Анетта запретила мужу открывать мне дверь? Она из него веревки вьет! А мне мстит за то, что я недавно не пустила ее в дом!»
Элизабет испытывала негодование, к которому примешивалось отчаяние. Жозеф не раз говорил жене, что с Анеттой Дюпре ей лучше поддерживать добрые отношения. И только теперь бедная женщина поняла почему.