Мать подумала и решила, что обратно они поплывут на корабле.
— Ты не боишься по воде? — спросила она.
По воде Марко не боялся, страх был заперт там, в небе, высоко над океаном.
— Я больше никогда не буду летать! — сказал он матери.
Но младший Вандердекер вырос, и ему все равно пришлось летать. Когда самолет шел над сушей, то все было еще ничего, но стоило под крыльями появиться бескрайнему водному пространству, как давний детский страх возвращался, и Марко пил, глотая одну порцию виски за другой, пока не забывался в тяжелом, дурном сне. Просыпался же лишь к посадке, с трудом соображая, где он и как его зовут.
А летать приходилось много — отец оставил Марко бизнес, требующий постоянного присутствия то в одном конце мира, то в другом, мир же наш состоит, в основном, из воды.
Наконец Марко не выдержал и решил пройти курс у психоаналитика. Стоило это больших денег, психоаналитик долго, из недели в неделю, копался в его бессознательном, пытаясь убедить последнего из Вандердекеров в том, что причина всех его страхов не в далеком уже детском испуге, а в еще более ранней родовой травме, которую они совместными усилиями должны найти и уничтожить все ее последствия.
Травма никак не находилась, счета росли, а летать было надо.
Водная гладь под крыльями и брюхом самолета сразу же напоминала о виски, хотя на суше он предпочитал пиво.
Временами темное, но больше любил светлое.
Иногда нефильтрованное, но все же лучше не очень крепкое.
Зато в большой кружке — одна, вторая, после третьей в голове и в желудке наступала приятная тяжесть, Марко с удовольствием закуривал свои любимые темные сигариллы «Captain Black», продирающие горло и очищающие мозг.
Но чтобы добраться до сигарилл и пива, надо провести какое-то время в воздухе.
И пить виски, а значит — напиваться. У Марко стала болеть печень, да и там, на суше, виски все чаще смешивалось с пивом, и не по тому приятному принципу, когда «виски на пиво — чудно на диво»…
А по другому: «пиво на виски — будут излишки»… Он обрюзг, лицо приобрело кирпично-красный оттенок.
В делах начался спад.
Печень стала болеть еще сильнее.
Марко плюнул на психоаналитика и решил лечь в клинику для алкоголиков.
Его подштопали, промыли кровь, подчистили душу.
И из нее опять начал выпирать страх.
Вот тогда это и произошло.
Врач, выписывая его из клиники, довольным тоном сообщил, что беда Марко, как и многих других, не в том, что он пьет, а в том, что он пьет слишком много.
Будто пытается от чего-то убежать.
Уйти, забыть, вырвать из памяти.
И Вандердекер-младший вдруг честно рассказал доктору как про предка, так и про то, что самолет все равно когда-нибудь упадет и Марко не спасется.