— Перестань, — сказала она, — лучше давай снимем тело с дерева и похороним!
Вилли кивнул.
Надо было похоронить Даниэля.
Он подошел к дереву и стал карабкаться.
Даниэль застрял между пятой и шестой ветками, если считать снизу. Вилли пыхтел, но лез.
Руки саднило, один раз он чуть не сорвался — неудачно поставил ногу. Но удержался, оставались еще две ветви.
Непонятное дерево, каким образом оно вымахало таким большим?
Наконец он оказался рядом с телом и спихнул его на землю.
Труп Даниэля глухо шмякнулся о траву.
Вилли показалось, что Белый Тапир пробурчал что-то невнятное.
Наверное, похвалил его — мертвые должны быть в земле, не так ли?
Когда Вилли слез обратно, то Надя и Банан стояли у тела и о чем-то говорили на непонятном языке.
— What? — спросил Вилли. — Что?
— Stones! — ответила Надя. — Камни!
Вилли понял.
Им нечем копать землю, но здесь есть камни, на краю поляны их так много, будто кто-то приготовил специально.
Они положат тело под дерево и завалят камнями.
А рядом будет стоять Белый Тапир.
И охранять Даниэля.
Существо с одним глазом, то ли бог, то ли посланник бога — Вилли решил больше об этом не думать.
Он таскал камни, Надя и Банан заваливали тело.
Было жарко, как и положено душным и влажным тропическим днем.
Камней пришлось принести много, Вилли устал.
Он был мокрым от пота, руки болели, но он носил и носил камни, пока Надя не сказала:
— Хватит!
Они удовлетворенно посмотрели на гору камней. Вилли снова показалось, что Белый Тапир шевельнулся.
И скосил в его сторону свой единственный глаз.
Вилли знал, что второй там, в брошенном неподалеку от дерева цилиндре.
Можно взять и вставить на место, вот только что-то говорило ему: нельзя!
— Пойдем! — сказал Банан и повернул в сторону зарослей.
Надя направилась за ним, Вилли послушно потащился следом.
Но потом остановился и попытался понять.
Даниэль лежал под грудой камней. Белый Тапир стоял рядом. Судя по всему, всем довольный.
Значит, дело было не в глазе.
«Цилиндр! — подумал Вили. — Надо взять цилиндр!»
Именно цилиндр здесь был лишним, если бы в нем действительно был глаз бога, то Даниэль остался бы жив.
А раз так, то цилиндр принадлежит тому, у кого его отобрали, — белому, который ничего не помнит.
Но не помнит сегодня — вспомнит завтра.
Вилли был уверен, что завтра все равно наступит, даже если Бог услышал его молитву и вскоре смоет весь мир, наслав на него новый потоп, — когда он был маленьким, мом часто читала ему Библию.
Но завтра все равно наступит, а значит, надо отдать цилиндр белому.
Банан и Надя были далеко впереди. Вилли торопливо догнал их, крепко держа цилиндр в левой руке.