Мартышка чувствовала, что Максим скучает, но ей было приятно разговаривать хоть с кем-то из родных, уже давно переселившихся поголовно на Запад, а здесь — крайняя точка Востока, дальше только море. Море сегодня, скорее всего, спокойно — на улице безветренно, и даже небо кажется свободным от туч.
Однако брат продолжал расспрашивать ее о Палтусе.
Она вздохнула, встала из-за стола и ушла в свою комнату.
Банан закурил, наконец-то он смог себе позволить первую утреннюю сигарету: голова отошла, тело уже не ломило, да и шея перестала болеть; кстати, он совершенно не мог понять, что произошло вчера с его шеей — еще перед завтраком она горела, будто по ней полоснули ножом.
Мартышка вернулась и протянула Банану старый, серый конверт с треугольным штампом на лицевой стороне.
— Взгляни, — сказала она. — Это все, что у меня есть. Его родители мне передали…
Банан достал из конверта бумагу, пожелтевшую, вытертую на сгибах.
Официальное извещение.
Курсант такой-то исчез при выполнении служебных обязанностей.
Без вести пропал…
Был Палтус — и нет Палтуса!
Какие служебные обязанности могли быть у курсанта первого года обучения в странном заведении с плохо произносимым названием?
Даже не названием — аббревиатурой.
ВКУППВКР.
В голову приходит лишь «Высшее командное училище попыток проникновения в космический разум».
Эти ПП могли оказаться и психотропными погранвойсками, и противолодочными прививками, и Бог знает чем еще, но результат один: Палтус выполнял служебные обязанности в вышеозначенном ВКУППВКР — и пропал.
Родители получили бумажку, а потом отдали ее безутешной Мартышке.
Вскоре Мартышка вышла замуж и родила дочь.
Родители Палтуса из города уехали.
Мартышка развелась, а еще годы спустя Банан увидел во сне странного черного типа.
Ясно, что черный говорил о сперме Палтуса; надо только догадаться, что конкретно он имел в виду.
— Ты когда улетаешь? — спросила сестра, откровенно радуясь тому, что Максим больше не донимает ее расспросами.
— Завтра, — ответил он. — Завтра утром.
— В город пойдешь?
— Я хотел бы в школу зайти! — сказал Банан.
Мартышка прыснула.
— Ты чего? — удивился Максим.
— Там давно не школа, — пояснила она. — Там сейчас это…
— Что — это?
Она опять засмеялась, а потом выдавила:
— Краевой банк спермы!
И опять залилась смехом, а Максим посмотрел на нее, и по его спине побежали мурашки.
Ниточка начинала разматываться.
Необходимо добраться до центра лабиринта.
Держась за кончик этой ниточки, понятно, какого цвета, — у спермы почти всегда один и тот же цвет.
Мурашки исчезли, но спине вдруг сделалось холодно.