Возле аэродрома находилось «кладбище» разбитых самолетов, но подойти к ним было нелегко. Девятаев пошел на хитрость. Он просил разрешения у конвоира сбегать по нужде, уходил за самолет и срывал табличку с приборной доски.
Иван Кривоногов вспоминнают: «Ох и доставалось же Михаилу в эти дни! Сейчас только удивляешься, как мог человек выдержать такое! Днем он работал вместе со всеми, а вечерами заучивал немецкие названия, вычерчивал мысленную схему расположения приборов и все думал, думал, думал… от нервного напряжения он совсем перестал спать и слабел па глазах».
Задуманный побег чуть не сорвался из-за того, что его главный исполнитель, выбившись из сил, унал во время работы. Было это на аэродроме. С моря дул пронзительный ветер. Валил мокрый снег и большими комьями налипал на деревянные башмаки, в которые были обуты лагерники. Они тащили к самолету тяжелую маскировочную сетку. У заключенного № 3231 подкосились ноги, и он свалился на снег. Конвоир стал бить его прикладом, но Девятаев не в силах был подняться. Охранник вскинул к плечу винтовку и стал целиться в него.
Находившийся рядом Кривоногов успел шепнуть летчику в ухо:
— Мишка, вставай! Застрелят тебя, и все наше дело пропало. Поднатужься, Мишка, дорогой!..
Девятаев встал сначала на колени, потом, отдышавшись, поднялся во весь рост и поплелся дальше.
Ночью в бараке, когда заснули почти все его обитатели, состоялось собрание подпольной организации коммунистов.
— Давайте, товарищи, обсудим, как нам подкормить Девятаева. Ои совсем плох, а без него мы пропадем, — сказал Кривоногов.
— Нас десять. Предлагаю каждому раз в десять дней отдавать свою пайку хлеба Мише…
Заключенные в лагере были очень истощены. Им выдавали на день по двести граммов полусырого, тяжело-то, как глина, хлеба, и утром и вечером по миске супа из кормовой свеклы и черных капустных листов. Вот и все. Достать что-нибудь съестное было совершенно невозможно.
— Мы — коммунисты, — заявил пожилой майор, — а коммунисты из своей зарплаты отчисляют долю в партийную кассу. Будем считать эту пайку хлеба своим партийным взносом… А ты, — обратился он к Девятаеву, — не смей отказываться от хлеба. Выполняй партийное поручение!..
Совсем небольшой лишний кусок хлеба, а как он прибавляет сил!
…Казалось, было несколько случаев улететь. Но каждый раз срывалось в последнюю минуту. Однажды Девятаев с товарищами уже забрались в тяжелый бомбардировщик «дорнье-217». Сидевший в нем летчик прогревал моторы. Убить его и завладеть заведенной машиной было не так уж сложно, к тому же все было подготовлено, но Девятаев неожиданно дал сигнал друзьям вылезать обратно. Он заметил, что к шасси самолета надуло целую косу снега. Чтобы сдвинуть самолет с места, нужно было расчистить снег, а это заняло бы много времени.