После того, как почти десять лет назад, в 1229 году от Рождества Христова, император Фридрих II Гогенштауфен заключил Яффский договор с египтянами, Иерусалим снова стал христианским, и младшая сестра барона Юбера переехала туда с побережья со всем своим семейством. Но сам барон не одобрял этот переезд, ведь вокруг Иерусалима теперь не было прежних мощных защитных стен. По договору их разобрали, а сарацины получили равные права посещать святыни, да и вся Храмовая гора была отдана им. Потому барон Юбер считал опасным для сестры жизнь в таком городе и звал ее с мужем и детьми перебираться в Вади-Кастл. И это особенно волновало барона в последнее время, потому что слухи о предстоящей новой войне с мусульманами становились все тревожнее.
Когда рыцарь с оруженосцем оказались с другой стороны стены, и двое дюжих сержантов закрыли за ними ворота, Бенедикт подошел к Карлу и сказал:
— Пока вы отсутствовали, на нашу деревню, что на Внешнем Склоне, напали разбойники. Но мы отбились. Пятерых убили в стычке, а предводителя их догнали, поймали и повесили. И, поверишь ли, он оказался христианином, и даже сказал перед смертью, что раньше состоял в братстве Госпиталя.
— Мы видели его на виселице, когда ехали сюда, — пробормотал Карл, — Манфред решил, что висельник похож на рыцаря.
Бенедикт сплюнул и почти выкрикнул:
— Собаки! Такие, как этот подонок, позорят всю христианскую веру!
Карл промолчал, а пожилой рыцарь успокоился и спросил:
— А ты, случайно, не застал в Иерусалиме старину Жюсьена де Гри? Помнишь, я просил тебя передать ему привет, если встретишь.
— Нет, я спрашивал о нем, но мне сказали, что он погиб. Сарацины убили его, когда он с небольшим отрядом наемников попытался отбить свой замок.
— Что за дурак! — Бенедикт поморщился, — я когда-то видел эту груду камней на краю пустыни Негев. Неужели ради такого нужно было умереть? Жаль старика, тем более, что он был мне кое-что должен.
Бенедикт сегодня выглядел каким-то осунувшимся, видимо, из-за недавней стычки с бедуинами. Он был немолод, возраст его приближался к полувековому, но воином он был все еще быстрым и крепким. Происходил Бенедикт откуда-то из Шампани. Он носил коричневые кожаные штаны, серую холщевую тунику и сапоги из воловьей кожи. В боевом облачении он надевал поверх кольчуги белый сюрко с тамплиерским крестом, символизирующим принадлежность к этому воинственному братству. Когда-то Бенедикт действительно состоял в рядах ордена, но потом то ли сам ушел оттуда, то ли был изгнан, никто об этом не говорил, а спросить напрямую пожилого рыцаря Карл не решался. Бенедикт выглядел закаленным бойцом и служил барону Юберу уже лет двадцать. В замке Вади-Кастл Бенедикт исполнял обязанности сенешаля, коннетабля и кастеляна одновременно. Гарнизон замка подчинялся ему охотно, говорили, что Бенедикт никогда не придирается к людям зря, что он справедливый рыцарь и прекрасно владеет мечом. Сам барон был уже глубоким стариком и мало чем интересовался. По большей части, просто прятался от жары в своем донжоне, молился в часовне, да выслушивал время от времени доклады Бенедикта и давал ему указания. Бенедикт всегда терпеливо выслушивал старика и лишь молчаливо кивал, но делал все по-своему. Так что правителем замка фактически был сир Бенедикт. Хотя он и сохранил статную фигуру бойца, морщины на его удлиненном гладко выбритом лице стали заметнее боевых шрамов, а седые волосы поредели уже настолько, что кожа макушки проглядывала сквозь них, лишь глаза все еще были молодыми, серыми, блестящими и внимательными.