Настя снова потрясла кубиком. Шарик суматошно стукнулся туда-сюда, замер, ожидая, куда ему прикажут катиться дальше.
— Орлова…
От этого негромкого голоса Настя вздрогнула. Шарик ухнул в уголок.
— Почему ты ничего не делаешь?
Тамара. Кто еще может ратовать за справедливость? Странно, что она за Стаса не попрекает. Связь прямая. А Тамара не глупа.
— Что я должна делать? — Слова Насте даются с трудом. Горло пересохло. От чего она бежит? От судьбы? А может, всего-то надо сказать пару простых слов. Только она их почему-то не произносит.
— Разве ты не собираешься вылечить Олю?
— Я? — Настя потрясла кубиком, возвращая себя в реальность.
— Ксению ты вылечила. Почему сейчас нет?
Настя перебросила головоломку из руки в руку.
— Это все из-за тебя! — как приговор, жестко произнесла Попугайчик.
Маша! Ну, конечно… Она рассказала. Ребенок не мог не поделиться большим секретом о добром волшебнике с любимыми вожатыми. Как быстро портится молодежь.
— Хочешь сыграть главную роль в спектакле? Все для этого? — Тома смотрела на нее с ненавистью. — Если они расстанутся, потом всю жизнь тебя проклинать станут. Не будет тебе никакой любви, никакого счастья. После такого счастливо не живут!
— Я ничего не делала, она сама… — Обвинения были ужасны. — Оля не заметила, что дверь закрыта.
— Конечно! До этого замечала, а потом перестала замечать, — фыркнула Тома и вдруг жестко посмотрела на Настю. — Помоги ей!
Настя попятилась. Все это виделось одним непрекращающимся кошмаром. Как объяснить, что за такую помощь она должна будет расплатиться собственной душой?
— Я не могу ей помочь.
— В прошлом месяце могла, а теперь разучилась? Или Стас тебе нравился больше, чем Вовка? То-то он первым из лагеря вылетел.
А вот и долгожданные упреки. Нельзя быть такой догадливой. Это плохо кончается.
— Стас вернется.
Она все исправит. Она будет следовать за демоном, не давая ему калечить судьбы людей. Ну, конечно! Необязательно во всем подчиняться злу. У бабушки диктовать свои условия не всегда получалось. Но что ей мешает сразу установить свои правила игры? Демон хочет остаться в мире людей, и он все равно останется, с Настей или без. Вот только с Настей он обязан будет слушаться. И она добьется своего. Или они из этого мира уйдут вместе.
Настя пошла прочь. По дорожкам, мимо корпусов, мимо спортивной площадки, к речке. Оттуда ноги ее провели через осиновую рощицу к въездным воротам. Хотелось уйти. Совсем. Чтобы больше никого не видеть. Но от себя не убежишь. А тем более от Женьки.
— Слушай, я только что у Сереги был, — вылетел к ней навстречу Ермишкин-младший. — Он говорит, что Петрович хочет тебя из лагеря убрать. Это правда?