— Какой ты милый! — обрадовалась она и кинулась ему на шею.
Марин подхватил ее и закружил по комнате. Потом они начали целоваться и забыли о времени.
Когда стемнело, Марин зажег свечи, надел белую рубашку и черные брюки и взял приготовленную розу с кольцом в бутоне. Мона в тот день пришла к нему по странному совпадению в белоснежном платье и выглядела как невеста.
Когда Марин появился перед ней с торжественным видом, она замерла, гладя на него широко распахнутыми глазами. Он встал перед ней на одно колено и попросил выйти за него замуж. Потом протянул ей бутон. Она взяла, кольцо выкатилось ей на ладонь.
— Ты будешь моей женой? — настойчиво повторил вопрос Марин.
Мона задрожала и без сил опустилась на диван. Он смотрел на ее поникшую фигурку, не понимая. Обида начала жечь его сердце.
— Ты на самом деле любишь меня? — прошептала Мона. — По-настоящему?
— Конечно! — взволнованно ответил он и бросился перед ней на колени. — Какие тебе еще нужны доказательства? Ведь я предложил тебе стать моей женой! Разве этого мало?
Он обхватил ее колени и начал целовать их. Мона запустила пальцы в его густые кудри. Ее лицо выражало страдание. Глубоко вздохнув, она отстранилась от Марина и пересела в угол дивана. Он замер.
— Сядь рядом, — спокойно заговорила Мона, — и внимательно меня выслушай. И если после всего, что я тебе расскажу, ты не переменишь своего решения, то я выйду за тебя замуж. Только прошу, не перебивай, даже если мой рассказ покажется тебе бредовым.
— Хорошо, — растерянно проговорил Марин и устроился на диване возле нее, не сводя глаз с бледного и словно тающего в неверном свете свечей лица Моны.
— Я родилась и выросла в деревеньке Ареф, в Валахии. На свет я появилась больше пяти веков назад, а если точнее, в 1446 году.
— Что?! — вскричал Марин. — Но как такое возможно? Что ты говоришь?
— Ты же обещал выслушать молча, — укоризненно заметила Мона.
— Прости! — спохватился он и внимательно вгляделся в ее лицо.
Но она была совершенно серьезна и выглядела вполне в здравом уме. Мало того, было в ее взгляде что-то такое, отчего Марин вдруг поверил, что перед ним не семнадцатилетняя девчушка, а человек с многовековой памятью и опытом долгой жизни. Его всегда смущал взгляд Моны, который таил некую загадку, ответ на которую знала лишь она. Но именно загадочность и притягивала Марина.
— Я росла в обычной семье пастухов, нас было пятеро детей, — после паузы продолжила Мона. — Когда мне исполнилось шестнадцать, отец выпросил для меня место служанки и отвез в крепость Поенарь, принадлежащую правителю Валахии князю Владу Дракуле. Вначале меня определили помогать стирать многочисленное белье из хозяйства князя. Крепость находилась на довольно высоком скалистом холме, с одной стороны текла быстрая река Аргу, и мы вытаскивали целые кипы грязного белья на берег и стирали в реке — били его деревянными валиками, затем раскладывали на нагретых летней жарой гладких скалах, и льняные простыни на ярком солнце становились ослепительно-белыми. Работа была тяжелой, но мне она казалась игрой. Мне было всего шестнадцать, выглядела я иначе, чем сейчас — была крепкой загорелой девушкой с сильными руками.