— Во сколько? — спросил я.
— К полудню неплохо было бы, если не трудно, — сказал Евген. — Хоть официально ты уже не защитник, но…, - тут он замялся немного, — не хочу, чтобы потом говорили, будто я злоупотребил своими правами.
— Понимаю, — кивнул я.
Я и вправду его понял. Ситуация все же неординарная, Евген репутации узурпатора не хочет, и для него важно, чтобы о том, как все решено будет, знало как можно больше людей. Он уважаемый человек на острове и репутация ему важна.
— Придем, — сказала за меня Аглая. — Не сомневайся.
Евген улыбнулся сдержанно, коротко поклонился и пошел от нас, явно направляясь в контору, до которой отсюда было рукой подать. А Вера, Аглая и я, направились к стоящей под навесом коляске, в которой сидел на облучке негр Василий, однорукий и одноногий, работавший на семью Светловых как кучер и вообще во всех делах помощник.
— Расстроена? — спросила Аглая, когда мы все расселись на мягких, обитых белой парусиной диванах.
Василий свистнул негромко, хлопнул лошадь вожжами, коляска поехала.
— А как ты думала? — Вера даже носом шмыгнула. — Сидеть теперь все время на берегу?
— Ну, на берегу как бы даже не важней будет, — влез в разговор я. — Воспринимай это как продолжение образования, да и все. Деньги делаются не только в походах, но и в конторе, так ведь? Кстати, там, откуда я сюда попал, на того же купца пять лет надо учиться, — вдохновенно импровизировал я.
— Я здесь со скуки умру! — аж подскочила Вера от возмущения.
— Если работы много, то какая скука? — запустил я практически не отбиваемый мяч. — И вообще, Вера, нельзя получать все сразу. Могло быть вообще намного хуже, признали бы тебя несовершеннолетней и дяде под опеку отдали бы. И потом ты была бы в деле не второй рукой, как сейчас, а третьей, после Пламена.
— Пламен учиться продолжает, — буркнула девочка. — Он если в дело и войдет, то совсем потом, не скоро.
— Учиться? А на кого? — решил я чуть увести разговор в сторону.
— Географ и геолог. Вот он как раз в плаваниях постоянно будет.
Она сказала это словно в укор мне, как бы с намеком на то, что ей такая благодать теперь не светит. Но тронуло это меня очень мало. Вере пятнадцать, в этом возрасте три года вечностью кажутся, это лишь потом понимаешь, что пролетают они просто недопустимо быстро, а уж за делами и заботами так и вовсе.
— Ну ты скажи, — немного удивился я. — А мне обещают географа подсадить на яхту, без него нельзя. Не Пламена?
— Ему рано, — отмахнулась она, — еще три года учебы.
— Ну видишь, ему тоже три года. Успеешь.
— Вера, я вроде бы тоже с острова почти не выезжаю, — вмешалась в разговор Аглая. — И не очень страдаю, не заметила?