Усатый опер неожиданно позвал понятых в спальню, где, торжественно помахав руками, точно фокусник, жаждущий аплодисментов, открыл заднюю панель телевизора «Панасоник», на котором стоял еще и видеомагнитофон той же системы.
— Обратите внимание на это, — сказал он, вытаскивая из телевизора бумажный сверток. — Как видите, тут находится явно чужеродная «деталь», которую японцы при всех своих талантах в электронике придумать никак не могли…
Развернув сверток, опер вынул звезду и крест.
— Это орден Святого равноапостольного князя Владимира, — с дрожью в голосе проговорил Валерий Буланов, тихо подошедший к нам вместе со следователем Стороженко.
— Я всегда говорил, что каждому «изобретателю» подобных тайников можно спокойно выдавать авторское свидетельство, — пошутил Стороженко, у которого от этой находки явно поднялось настроение. — Опишем этот орден в протоколе.
Через мгновение Стороженко опять сидел за столом и, отодвинув в сторону разложенные стопками банкноты, внимательно разглядывал знаки ордена. Потом он взял ручку, пододвинул к себе лист бумаги и начал что-то быстро записывать.
Когда среди «команды» Стороженко появился сухопарый старичок в очках и с седой бородкой клинышком, типичный представитель академической профессуры, Буров даже и не заметил. Однако чувствовал старичок себя в чужом доме довольно уверенно, видимо, не раз участвовал в подобных следственных мероприятиях. Подойдя к столу, он взял стул и без спроса уселся рядом со следователем.
— Что скажете, Илья Филиппович, относительно этих знаков? Я пригласил вас для консультации как доктора исторических наук, профессора… — проговорил Стороженко.
— Извините, что несколько запоздал. Знаете ли, читал лекцию в университете…
Только теперь Буров вспомнил фамилию этого человека, чьи выступления неоднократно видел по телевизору в программах телеканала «Культура». Это был профессор Полянский.
— Несомненно, эти знаки принадлежат российскому ордену, учрежденному императрицей Екатериной Великой в день двадцатой годовщины ее восшествия на престол, — сказал профессор Полянский, почтительно подержав в руках звезду и крест. — Ну, вы, наверное, знаете, что святой патрон этого ордена — великий князь Владимир Киевский, немало сделавший для расширения границ Древней Руси. Во времена его правления Русь приняла христианство, и потому он был канонизирован церковью как святой равноапостольный князь…
Буров не знал, чем это объяснить, но рассказ профессора все дальше и дальше уводил его от мыслей о виновниках похищения этих орденов, погружая в глубинные изыскания. Какие-то бледные образы теснились в его сознании, приоткрывая двери в давно минувшее. Видимо, знаки ордена, как и любая другая вещь, несли в себе, в своем информационном поле, интереснейший материал, знания, которые могли помочь ему более основательно и глубоко разобраться во всем этом деле. И он перестал противиться потоку информации, исходившей от орденских знаков.